В начале июля парламент Абхазии в третий раз перенес дату вступления в силу поправок к закону «О судебной власти». Теперь на 1 ноября. Речь идет о внедрении в деятельность суда автоматизированной судебно-информационной системы и фиксации судебного заседания с помощью видео- и аудиопротоколирования. Телега, как всегда, почему-то оказалась впереди лошади: сначала судьям повысили зарплату (и на это хватило денег), а потом стали думать, как внедрять систему – здесь можно улыбнуться, – и на нее не хватило денег.
Закон о «Судебной власти» был принят в 2015 году пятым созывом парламента. Одновременно был принят целый пакет законов, свидетельствующих о реформировании судебной ветви власти и новой эре для правосудия, которая должна была начаться в 2016 году. Пакет документов, за который тогда проголосовали народные избранники пятого созыва, предусматривал меры, направленные на независимость судебной ветви власти, ее прозрачность, а также меры по противодействию коррупции. В частности, речь шла об увеличении срока полномочий судей, повышении зарплат, создании судебно-информационной системы и фиксации судебного заседания с помощью видеопротоколирования. А еще создание Конституционного суда и многое другое.
К 2016 году был создан Конституционный суд, судьям всех уровней были повышены зарплаты, к окладу плюсуются надбавки за выслугу лет, ученую степень и квалификацию. Вступил в силу и новый порядок отбора кандидатов на должность судьи.
Но самое важное новшество, связанное с минимизацией коррупции, – введение автоматизированной судебно-информационной системы и фиксации судебного заседания с помощью видеопротоколирования – так и не вступило в силу и уже третий раз перенесено парламентом.
О чем же идет речь. С видеофиксацией судебных заседаний, конечно, все предельно ясно. Но зачем нашим судам информационно-аналитическая система и как она повлияет на снижение коррупционного уровня в системе правосудия?
Оказывается, речь идет не только о документообороте, централизованном хранении судебных актов и других процессуальных документов, подготовке статистических данных, регистрации корреспонденции и этапов ее движения, выдаче судебных актов и исполнительных документов. Самое главное в той системе – минимизация так называемого человеческого фактора.
Если до сих пор распределением дел судьям занимался председатель суда, исходя из каких-то своих представлений о квалификации и компетентности, личного отношения, то с введением информационно-аналитической системы этим будет заниматься бездушная машина, которой все равно, как начальник относится к подчиненному, какие политические пристрастия у того или иного судьи. То есть система призвана обеспечить объективное и непредвзятое распределение материалов судопроизводства между судьями.
Конечно, это совсем не стопроцентная гарантия того, что судья откажется от взятки, но совершенно очевидно, что за полученное прибыльное дело ему не надо будет низко в пояс кланяться начальству.
Думаете, что все судьи обрадовались? Ничего подобного. Некоторые из них совсем не в восторге от такой автоматизации. Как, впрочем, и от введения системы видеопротоколирования судебных заседаний. Аргументы против этих новшеств, приводимые теми, с кем мне удалось пообщаться, настолько не выдерживают критики, что я даже не стану их перечислять.
Однако без введения этой системы видеофиксации и автоматизированного распределения материалов смысл принятия закона свелся к повышению благосостояния судей, которые теперь по абхазским меркам получают весьма солидную зарплату, за которую большинство наших граждан согласились бы не только на видеофиксацию своей работы, но и личной жизни. И этим людям совсем не понятно, за что судьям повысили зарплату, если качество их работы осталось прежним и степень ответственности не увеличилась.
Изида Чаниа, “Эхо Кавказа”
