Поводом для интервью с депутатом парламента Гурамом Барганджия послужило обращение четверых депутатов Георгия Агрба, Анзора Кокоскерия, Ахры Пачулия и Гурама Барганджия, призывающих поддержать признание независимости Донецкой и Луганской Народных Республик. Депутаты парламента также выступают в поддержку договора о союзничестве и стратегическом партнерстве между Россией и Абхазией.

– Гурам, удивило меня вчерашние обращения четверых депутатов – расскажите, с чем был связан такой всплеск активности? 

– Меня тоже удивила направленность, которую вы придали нашим обращениям – все было абсолютно не в той плоскости, которую вы расписали.

– Это мое субъективное мнение. А Вы сейчас имеете возможность изложить свое. Так с чем было связано, то, что вы написали сразу два обращения?

– Давайте по порядку. Мы, в нашей депутатской группе ведем рабочий процесс – обговариваем и обсуждаем самые острые вопросы стоящие в настоящее время на повестке дня в нашей стране. Что касается  наших обращений, это наша позиция – так мы считаем, что выходом из сложившейся ситуации должны быть усилия направленные на то, чтобы договор с РФ заработал. Чем быстрее он заработает, тем лучше. На мой взгляд, процесс приобрел вялотекущий характер. Понятно, что любой договор предполагает взаимные интересы сторон и естественно обе стороны должны учитывать свои национальные интересы.

– То есть ваше обращение должно стать стимулом. Для кого и чего?

-Наше обращение в первую очередь направлено на консолидацию и спокойствие в обществе. Дело в том, что у нас в народе сегодня успело сформироваться много разных мнений. Например, если  брать то же ИКЦ, то на основании слухов и разных суждений у некоторых сложилось мнение, что приедут 400 человек из РФ, возможно 700, и займутся наведением порядка в Абхазии самостоятельно, без какого либо контроля с Абхазской стороны. Мы, понимая что это не так, что такого в принципе не может произойти и призываем к тому, чтобы эти слухи в обществе не распространялись.

– Но есть другой способ борьбы со слухами – предоставить достоверную информацию. Вы можете сообщить людям, какое количество специалистов будет в ИКЦ (такую информацию предоставил президент в интервью на прошлой неделе). Но вы не представляете информацию, а значит, не пытаетесь избавить общество от слухов. Цель такого обращения?

– Вот именно – мы пытаемся избавить общество от слухов и консолидировать его. Мы призываем те же ведомства, чтобы они садились за стол переговоров, договаривались.

– Значит, Вы считаете, что исполнительная власть не хочет соблюдать обязательства, взятые на себя в рамках большего договора?

– Нет, речь совершенно не об этом. Я говорю, что Договор есть живой организм и над ним надо работать. Процесс работы идет, но есть вещи, которые мне не нравятся.

– Например?

– Я считаю, что в парламент должен поступать на ратификацию уже совместно разработанный документ. К нам же приходит бумага, с одной стороны допустим   российский вариант, потом с другой стороны – от нашей исполнительной власти. И что, парламент должен садится и находить взаимоприемлемые условия и варианты? Извините нет. Мне не нравиться такой подход и как идет работа над соглашениями. Мы же со своей стороны призываем к спокойствию в обществе и как вариант созданию может какой-то совместной абхазо-российской группы, которая будет работать над соглашениями во исполнением договора и будут вырабатывать взаимоприемлемое условия. При этом никто не должен навязывать свои интересы.

– То есть Россия нам пытается навязать свои интересы и надо придумать?

– Нет я не об этом. Но чтобы этого не было, должна быть совместная работа по соглашениям. Чтобы абхазская сторона совместно российской стороной разрабатывали те или иные документы с учетом в первую очередь законодательства нашей страны.

– К кому направлено ваше обращение?

– Обращение направлено к исполнительной власти и к нашалим коллегам по депутатскому корпусу.

– Почему, только четыре депутата подписалось под таким благородным призывом к исполнительной власти?

– Мы не искали и никого не просили подписей.

– Почему?

– Потому что родилась идея у нас, и мы решили, что нет необходимости беспокоить остальных наших коллег. Решили открыто заявить.

А как вот эти четыре депутата отбирались? Может быть вы члены одного комитета?

– Нет

-А спикер знал о вашем обращении?

– Да.

– Но подпись свою не поставил?

– А мы не просили ни у кого подписи. Мы показали ему обращения и сказали что вчетвером приняли такое решение. Он сказал что с его стороны никаких возражений нет по данному поводу.

– А кто из вас четверых был инициатором обращения?

– Все вместе. Каждый высказал свою мысль.

– Гурам в обращении вы говорите об «определенных силах», которые заинтересованы в том, чтобы отношения между Россией и Абхазией обострились. Что это за силы: «Амцахара», «ФНЕА», «Айнар»?

– А вы считаете, что за пределами страны таких сил нет?

– Так речь идет о силах за пределами? Но в вашем заявлении нет речи о внешних силах. Наверное слово выпало.

– Мы не говорим ни о внешних ни о внутренних силах.  Мы говорим о силах, которые могут мешать внутриполитической ситуации.

– А какие это силы извне могут помешать внутриполитической ситуации?

– А вы не знаете? Ну, хорошо, давайте посмотрим: мы предлагаем комплексно и взаимовыгодно подходить к решению спорных вопросов, а кто-то при этом считает, что нам навязывают свои интересы и это недоброжелатели, и активно обсуждают это в обществе. Сегодня трудно сказать кто это делает, и делают это они специально или не обдуманно, но по настроениям в обществе можно судить что факт имеет место. Когда договариваются две стороны, они должны учитывать интерес другой стороны. И это переговорный процесс. Я хочу сказать, что по нашему мнению есть такие силы, которые мешают нормальной работе, и они же могут раскачивать ситуацию в стране.

– Вы в заявлении о существовании этих сил говорите в утвердительной форме…

– Вот именно я и говорю, что когда договариваются две стороны, мы все должны понимать, что Абхазия, это государство которое равноправно участвует в процессе договоров. И Республика Абхазия должна учитывать эти интересы и другая договаривающаяся сторона также будет учитывать свой интерес, и ни в коем случае ни одна из сторон не должна превалировать в соглашении.

– И все же вы не ответили мне на вопрос: «определенные силы, заинтересованные в осложнении» взаимоотношений между Абхазией и Россией – кто они?

– Они возможно и за пределами Абхазии.

– А может вы Грузию имеете ввиду?

– И Грузию тоже. А что она не осложняла наши отношения с Россией своими провокационными действиями в одном из регионов?

– А Грузия как то влияла  на численный состав ИКЦ?

– Можно влиять по разному на политические процессы. Если говорить о Грузии, то Вы думаете, что ей очень нравятся наши хорошие отношения с Россией.

– Поняла. Значит «определенные силы» – это Грузия.

– А вы сами как относитесь к созданию ИКЦ ?

– У нас, есть, и российский вариант, который предусматривает создание структуры подведомственной МВД России. Но мы понимаем, что для полноценной работы нам надо развивать свое МВД.

-Договор о ИКЦ предполагает сбор информации и многое другое, которым смогут пользоваться обе стороны. На сегодняшний день есть предложения депутатов нашего парламента, надеемся что предложения будут учтены, и говорят, что уже готов окончательный вариант, который может поступить на ратификацию.

– То есть это уже согласованный вариант между Абхазией и Россией?

– Я думаю так, но не обладаю информацией на каком он этапе и насколько он согласованный.

– В каком виде вы сами видите ИКЦ? Это все-таки российская структура или абхазская?

– Это риторический вопрос. Естественно руководителя этой структуры должен назначать наш министр внутренних дел. Эта структура пользуется только законодательством Абхазии и действует в соответствие с нашей Конституцией.

– Но такая позиция совершенно не противоречит позиции большей части депутатов, исполнительной власти? Какой смысл в вашем обращении, если нет никаких противоречий? 

– Это вы в своей статье даете такой импульс – никаких противовесов нет. Мы говорим о том, что эта  работа ведется, и  ее нужно вести именно так, чтобы сохранить свои национальные интересы  и не выходить за рамки нашего конституционного поля.

– Смысл обращения в том, чтобы подчеркнуть что мнения четырех депутатов не расходится со всеми остальными?

– Это является нашей позицией, мы думаем именно так. Свое мнение мы изложили в обращении из пяти пунктов, там все сказано.

– Позицию публично оглашают, если она отличается… Но давайте поговорим о втором обращений сделанном все той же четверкой – в которой вы продолжая требования прозвучавшие в заявлении одной из партий предлагаете президенту признать  ЛНР и ДНР? Какая связь между первым и вторым обращением?

-Никакой связи между этими обращениями нет, тем более нет связи с заявлением одной из партий. Наше мнение основывается на том, что  это народ, который ведет освободительную борьбу, также как и мы стремится к признанию и независимости. Сегодня Порошенко заявил о том, что  никакой конфедерации быть не может, а это значит, что те, кто воюет против власти Украины, не собираются жить в составе унитарного государства. Сегодняшние реалии таковы, возможно завтра политическая ситуация поменяется.

– К руководству Абхазии никто с предложением о признании не обращался. Ведутся переговоры о будущем политическом устройстве ЛНР и ДНР. Россия не делала никаких движений по признанию. С чем связана такая спешка?

– ДНР признала Республику Абхазию. К тому же там воюют наши ребята и им нужна поддержка.

– Каким образом признание поможет остановить кровопролитие в Донецке или в Луганске?

–  Я сам понимаю, что это ничем не поможет, если бы  от нашего признания зависело, остановить кровопролитие или нет, то решение о признании было бы сделано раньше. Мы говорим о простых людях, которые сражаются за свою идею, они выразили свое мнение на референдуме и определили свой статус. Со своей стороны смотря на это, я предполагаю, что и мы проходили такой же тяжелый путь.

– Вы вели консультации с нашим министерством иностранных дел, прежде чем делать такие заявления? Все что я извлекла из этого заявления – вы хорошие, так как хотите признать ЛНР и ДНР,  а президент и вся исполнительная власть не хочет этого делать?

– Внешнюю политику определяет президент, мы ведь не обязываем никого своим заявлением признать эти две республики. Мы просто высказали свое мнение и призываем к тому, чтобы этот факт свершился.

– Почему вы в этом же обращении не предложили признать Нагорный Карабах? 

– В  Нагорном Карабахе у нас никаких приближенных отношений нет.  Наши ребята там не воевали, допустим, как сегодня они воюют в ДНР. Нагорный Карабах сам не предпринял инициативу признать нас,  я не увидел здесь никаких точек соприкосновения. Армения могла бы нас признать, возможно, мы подумали бы о том признать ли Нагорный Карабах или нет. В ситуации с ДНР я прослеживаю взаимную помощь, они нас признали, потому что возможно увидели в нас какую-то надежду.

Беседовала Изида Чаниа