Выступление на съезде партии “Единая Абхазия” 12 июня 2013 года
Уважаемые делегаты и гости съезда. Дорогие друзья. Времени мало, съезд рабочий, поэтому сразу к сути. Я буду говорить о нашей внешней политике.
Наш народ может достойно жить только в своем собственном независимом государстве. Суть всей нашей политики Укрепление государственности, от этого зависят судьбы всех наших граждан вместе и каждого в отдельности. Все действия правительства должны быть нацелены на это. Сохраним приоритет, избежим бедствий и неурядиц. Воздействие недружественных государств на нас минимально, а внешнеполитическая сфера жизни нашей республики в глубоком кризисе, причем в результате наших собственных действий, вернее бездействия. Почему?
Не хочу проводить экскурс в историю, но без этого не определить где мы сейчас.
30 сентября 93г, основная борьба не закончилась, она перешла в другую плоскость – дипломатическую. Начался переговорный процесс. Нам надо было выиграть время. Мы его выиграли. 15 тяжелейших, послевоенных лет на кону стояли жизни всех нас – граждан республики. Любая ошибка при тогдашних неблагоприятных обстоятельствах стала бы роковой для нашей государственности. Это и формировало внешнюю политику Абхазии.
То, что главная цель наших противников подрыв нашей государственности не требует доказательств, но интересен их выбор направлений. Они считали, что если у населения не будет денег, в мире о нас перестанут писать, и в Абхазию вернуться так называемые беженцы, этого вполне достаточно чтобы Абхазский проект затух сам по себе. Все эти годы и Абхазия это понимала.
Поэтому у нас было одно требование – определение политического статуса республики как суверенного независимого государства. Требование Грузия – возвращение беженцев во все районы. Понималось, что если Абхазия войдет в состав Грузии, то есть потеряет свою государственность, то беженцы вернутся, и наоборот, если беженцы вернутся, то Абхазия потеряет свою государственность и, соответственно, войдет в состав Грузии.
Давили, как могли. Абхазия была подвергнута экономической и информационной блокаде. Туристические сезоны начинались со взрывов, провокаций и информационных диверсий, а правительство пытались подкупить экономическими программами, в том числе и программой всеобъемлющей экономической реабилитации Абхазии – в те годы программа конгресса США на 200 миллионов долларов, включившая в себя все, от восстановления инфраструктуры до вакцинации крупнорогатого скота. Понимая все опасности, а главное, сохраняя приоритет – нашу национальную идею – мы сопротивлялись и сохранили страну.
Это наша внешняя политика. И этой цели, все эти годы, подчинялось все. Встречи. переговоры. Форумы и круглые столы. По крупицам выстраивались отношения с прессой, с политиками, с экспертным сообществом. Наконец, с бизнесом. По крупицам. Песчинка к песчинке.
Я говорю об этом для того, чтобы напомнить, сколько труда было вложено поколением людей в фундамент, который позволил в итоге, после того как изменилась политическая конъюнктура, сделать так, что нашу независимость признало государство, чье признание было для нас наиболее важным.
Признание России избавило нас от многих проблем. Закончилась экономическая блокада. Ингур прочно закрыли Российские войска. Представление интересов Абхазии на международной арене взял на себя МИД РФ. Вопрос беженцев перестал быть актуальным в том смысле, что теперь не являлся требованием в переговорном процессе. Вместо этого начались женевские дискуссии в рамках заявлений Медведева Саркози.
Хочу прояснить разницу между переговорным процессом и Женевскими дискуссиями. В Абхазо-грузинском переговорном процессе мы признавались стороной в конфликте. И делегация Абхазии была официальной. Соответственно от переговоров многое зависело. А о цене базового Московского соглашения и говорить излишне. Напомню лишь, что ни в майских событиях 98 года, ни в Кодорских событиях 2001, ни при оккупации Грузией верхней части Кодорского ущелья, Абхазия ни разу не нарушила этого соглашения. Этот факт существенно укрепил имидж страны, и впоследствии, уже после признания, наряду с внутренними успехами государственного строительства позволил выстроить грамотную информационную политику, что и способствовало относительно легкому признанию Абхазии рядом стран членов ООН.
Женевские же дискуссии и по сути своей, и по формату, переговорами не являются. Это частные дискуссии, где участники работают в своем личном качестве, без подписываемых документов. Имеется в виду в рамках дискуссий. Я помню, во время 13 раунда, абхазские и осетинские участники в знак протеста покинули зал, но официальная резолюция все равно была принята – просто гласила, что принята в отсутствие некоторых участников. Причем каких, не пояснялось.
Ценность дискуссий заключалось в том, что в отсутствии дипломатических отношений между Россией и Грузией, только в таком формате могли встречаться на довольно высоком уровне – заместителей министров, эти две страны. Площадка, таким образом, была важна для нашего союзника и стратегического партнера. Это хорошо понимал Президент Сергей Васильевич Багапш. В остальном, Женевские дискуссии, ни как не претендовали, и это не поменялось, на роль локомотива внешней политики Абхазии. Нашей главной внешней заботой оставалось информационная борьба.
А изменились ли приоритеты? Нет. Ни у нас, ни у Грузии. Просто в арсенале у них остался один лишь инструмент – анти – абхазская пропаганда. Зато у нас появился шанс с ней бороться. Почти на равных. Ведь сколько ресурсов высвободилось. Всего за 2 года с момента снятия санкций СНГ, у нас уже было, что показать миру и в плане становления демократических институтов, и в плане строительства экономики, основанной на либеральных рыночных отношениях. Доля малого и среднего бизнеса в экономике на тот момент доходила до 70 процентов. Количество реально действующих НПО около сотни. Независимая пресса, активная оппозиция, объединенная в устойчивую политическую партию, в том числе и в парламенте. Сильная партия власти. Нам было, чем похвастать, и акцент в 2009 году Президент Багапш безошибочно сделал на Информационную Политику, направленную на поиск новых и укрепление старых дружеских связей, при этом, не меняя приоритет.
Эта политика имела успех. Во-первых, сравнительно за короткое время нас признал целый ряд стран членов ООН. Во-вторых, материалы об Абхазии, включая статьи и интервью Президента, Министра Иностранных Дел, депутатов Парламента, стали часто появляться в уважаемых российских и даже западных изданиях, в том числе и на первых полосах. Установилась регулярная связь с редакционными коллегиями ведущих западных изданий, таких как «Wall Street Journal» и «Washington Times». Вопреки зависимости западных СМИ от вектора своих государств, редакционные коллегии обладают относительной независимостью в вопросе формирования политики своего издания, и будучи с ними в постоянном контакте, не раз удавалось давать опровержение, либо высказывать свое мнение в ответ на прогрузинские публикации, прямо на страницах издания, а не только на сайте Апсны пресс или Фейсбуке. Мы не ждали вопросов, мы рассылали свое мнение на актуальные темы в письмах всем, от Блумберга до СНН и ББС.
Мы приняли участие во Всемирный Российский Форум в Вашингтоне, под председательством Джона Керри, при участии таких российских политиков как Анатолий Чубайс, где во второй части Абхазии был посвящен день. Международная рейтинговая организация «Freedom House» охарактеризовала Абхазию «частично свободной», что беспрецедентно, учитывая предвзятое к нам отношение «Друзей Грузии». Александр Кули и Линкольн Митчелл, Профессора Колумбийского Университета, в своих рекомендациях Хилари Клинтон, тогда государственного секретаря США, призвали Америку изменить политику по отношению к Абхазии с «Изоляции» на «Вовлечения без признания». Суть этой политики опубликована в политическом журнале «Американский Интерес», том 5 под номером 5 Май\Июнь 2010. Рекомендации призывают Мировое Сообщество не через Грузию а напрямую, взаимодействовать с Абхазией, в том числе и экономически, и не увязывать это взаимодействие с продвижением в переговорном процессе, тем более что юридически обязующего переговорного процесса то и нет.
Сам факт, что у НАС получилось влиять на, пусть маленький, но элемент политики США, закрытой для нас страны из враждебного лагеря, в глазах любого эксперта большая наша победа. Для сравнения с результатами работы сегодняшнего руководства, напомню, что когда Россия, дружественная и открытая для нас страна стратегический партнер, вступала в ВТО, и само вступление, и сам договор, в котором слова Абхазия нет, был для нас неожиданностью. Природным явлением. Несмотря на то, что полторы декады Россия вела об этом переговоры. Препятствием все время была Грузия, а камнем преткновения мы. Не знать, что экономический кризис, первую волну которого мы уже видели в 2009, обострит необходимость этого шага, значит вообще не разбираться ни в глобальной политике, ни в экономике. Для этого даже учебник читать не надо, экономического журнала хватит. На что нам тогда Министерство Иностранных Дел, зачем Посольство в Москве, в конце концов, для чего Женева?
26 Августа исполнится не только 5 лет со дня признания независимости Абхазии, это еще и 2 года со дня инаугурации нового Президента. Сегодня сформированное им правительство, в частности МИД, уже работает почти два года. Выступая в парламенте всего месяц назад с докладом о проделанной работе министр Чирикба обозначил главными направлениями внешнеполитической деятельности по-прежнему укрепление партнерство с РФ, а также работу по широкому продвижению международного признания. «Немало внимания уделяется информационной работе». Сказал он.
Ну так вот, за последние полтора года нас никто не признал. Не состоялось ни одной поездки Президента за пределы Абхазии и Москвы. Когда умер Уго Чавес мы отправили телеграмму. Хорошо хоть не СМС. Нет ни одной публикации об Абхазии, на которую мы повлияли, упрочился грузинский термин «оккупированная территория», приняты резолюции ген. Ассамблеи не в нашу пользу, при этом нашей значимой реакции в мировых СМИ не последовало, про ВТО я уже молчу.
Грузинский миф, что Абхазия, на самом деле фиктивное и формальное марионеточное правительство на оккупированной Россией грузинской территории успешно тиражируется. Он заслоняет собой все достигнутое ранее понимание международного медийного сообщества об агрессии Грузии в 1992, 1998, 2001, 2006 и 2008 годах, о нашей верности подписанным соглашениям, о нашей приверженности строительству своего государства. Вообще об отечественной войне народа Абхазии 1992-93 годов на западе забыли. В том числе и на женевских дискуссиях. Зато хорошо помнят о войне между Россией и Грузией в 2008 году, хотя одним из наших внешнеполитических приоритетов всегда было предотвращение искусственного сползания Грузино-Абхазского межгосударственного конфликта в контекст Грузино-Российских отношений. Это дипломатический провал. И что за подход – «Дайте мне 10 миллионов долларов, и завтра нас сразу кто-нибудь признает»? А не признает, тогда что?
И еще, про укрепление партнерства с РФ? Президент рассматривает Российскую финансовую помощь как макроэкономическую модель страны, Российские войска охраняют наши границы, наши ведомства напрямую общаются со своими коллегами в России, яркий пример тому УЧС. Партнерство с Россией будет крепнуть, даже если МИД запротестует. Взаимоотношения с Россией давно перестали быть предметом нашей внешней политики, плавно перекочевав во внутреннюю. Это не плохо, просто причем здесь наше Министерство Иностранных Дел? Ни причем. Но ведь удобно зарабатывать очки за работу, участвуешь в которой, мягко говоря, формально.
А недавно в парламенте Министр сказал, что в МИДе произошли структурные преобразования, продиктованные возросшим уровнем государственных отношений. Созданы четыре международных, а также аналитический отдел. С кем это у нас возрос уровень государственных отношений? Что вообще это значит? Я уверен, вот сейчас его спросить, так он не ответит. Как-то службе международного сотрудничества УЧС, нужно было связаться со своими коллегами в Никарагуа. Я лично тогда обратился в МИД, как раз в кокой-то там новый отдел, создание которого было продиктовано возросшим уровнем государственных отношений. Ослепительно красивая девушка сказала, что может только дать телефон пасла в Венесуэле. Он мол и за Никарагуа отвечает.
А еще он бывший тренер по боксу, пожилой человек, а в Никарагуа никого не знает, в общем, помочь не смог. Вот и весь уровень.
Не могу обойти стороной тему слияния Министерства Иностранных Дел и Госкомитета по Репатриации. Перевозка репатриантов всего лишь верхушка айсберга, с организацией перелета справится банальное турагентство. А львиная доля работы комитета в их обустройстве. Люди и жизнь в Абхазии хоть и родные, но другие, и адаптация к новой жизни и есть главная задача ведомства. На это выделяются государственные деньги и земли. Это хозяйственная, социальная, и если хотите педагогическая деятельность. А с МИДом управленческие функции здесь совершенно разные. Забрав под себя репатриацию, сможет ли МИД не поддаться соблазну только этой хозяйственной деятельностью и ограничиться, ведь строительство и ремонт теперь есть самые престижные и благодарные, если не сказать хлебные в нашей стране направления.
И вообще, рецепт недавней успешной репатриации это поддержка России, благоприятные неблагоприятные международные обстоятельства, недовольство процессом внутри страны, вылившееся в митинги общественности, и по-настоящему активное участие двух активистов – Боты Ажиба и Тэнгиза Агрба. А чиновники, в процесс репатриации не очень то и верившие, подключились к решению проблемы в самом конце, как раз вовремя, чтобы оказаться перед телекамерами в Сочинском Аэропорту, где места для главных участников не оказалось. Вообще типичная для сегодняшней Абхазии ситуация. Кстати об информационной политике, белоснежные улыбки наших чиновников по АГТРК освещены были, а вот интересно, по какому-нибудь иностранному телеканалу, например турецкому, было что-нибудь? Российскому? Кто за пределами Абхазии об этом писал? Вообще с кем-нибудь связывались?
Скажу больше, в Госкомитете по Репатриации есть фонд, это так у нас деньги называются, которых у МИДа никогда не было, но взяв на себя обустройство репатриантов, он получит доступ к освоению этих денег. И никакого отношения к внешней политике это иметь не будет. Это отсутствие какой либо осмысленной концепции, плана. Всегда полезно знать, куда идешь, и где окажешься через год, два, пять.
Как все в нашем обществе не хочу говорить людям обидные слова, но мои родные, это не игрушки. Это наша страна, это серьезно. Награждайте друг друга званиями, дипломатическими рангами, пойте на банкетах, даже делайте ремонт и покупайте машины – люди давно привыкли это видеть, но, в конце концов, не играйте со страной. Это слишком опасно. Слишком большая цена заплачена за то, что вы нечаянно можете сломать. На восстановление опять уйдут годы, потому, как придется опять, песчинка к песчинке. По крупицам. Отсутствие грамотной стратегии всегда используется недоброжелателями против нас. Наш авторитет в мире упал даже там, где мы пользовались им традиционно – на Северном Кавказе. Нас рассорят.
Но можно ли в чем либо обвинять людей, участие которых в политике государства формально? Конечно, нет. Они ведь не виноваты. А кто тогда? Может опять виновата система. Конечно виновата, она позволяет в Президенту в ручном режиме управлять страной, в прямом смысле быть кукловодом. А сам кукловод виноват? Конечно да, и пока работает эта система, всегда будет виноват. Систему нужно менять, а ему необходимо понять, что проводимая им внешняя, информационная и экономическая политика, в купе с раздачей абхазских паспортов, может и не преследует тех же целей, но приводит именно к тем результатам, которых так долго и упорно добивалось и добивается руководство Грузии – подрыву нашей государственности. Потому, что, как я уже говорил в начале, сейчас у людей нет денег, в мире о нас не слышно, а граждане Грузии, пусть и с абхазскими паспортами в руках возвращаются на всю территорию республики. Нам просто нужно вспомнить о главном – строительство Абхазского государство наша общая задача, нас всех. Никто не может нас от этого отстранить. Это и есть наша национальная идея. И чтобы отстаивать это главное, и нужна еще одна сильная и независимая политическая сила.
Исходя из этого, хочу согласиться с предложением председателя Единой Абхазии Даура Тарба – партии уйти в оппозицию к действующей власти.
