С сегодняшнего дня (с 20 апреля) Абхазия начинает жить по новым ограничительным правилам. Указ об этом подписал и.о. президента Валерий Бганба на прошлой неделе. Отменен комендантский час, введенный в двух приграничных районах Абхазии – Гагрском и Галском, с сегодняшнего дня возобновляют свою работу продуктовые и сельскохозяйственные рынки. Запрет на проведение массовых мероприятий, туристической и экскурсионной деятельности продлевается до 1 мая. До Дня международной солидарности трудящихся не будут работать общественный транспорт, общепит, сауны, парикмахерские и так далее. До 1 мая сохранится и режим ограничений на российско-абхазской границе. Дошкольным учреждениям, школам и вузам «каникулы» продлили до 4 мая.
Судя по всему, нам осталось потерпеть чуть больше недели, и в стране начнется нормальная жизнь. Возникает, правда, вопрос: на чем основан такой оптимизм? Мы пересекли какую-то критическую отметку? Может быть, через десять дней ожидается спад эпидемии? Если верить прогнозам российских медиков, через 10-14 дней в России ожидают пик распространения вируса, а спад прогнозируется только в июне. Напомню, что Абхазия непосредственно граничит с Россией, и все три случая коронавирусной инфекции, зафиксированные в Абхазии, были у наших граждан, прибывших с территории России.
Очевидно, что ослабление карантинных мер никак не связано со снижением риска распространения эпидемии. В основе этого решения, скорее всего, лежат экономические прогнозы. По мнению абхазских экономистов, в результате карантина республика ежедневно теряет около 50 миллионов рублей. Ограничена или остановлена работа более 30 бюджетообразующих предприятий, не работают магазины, рестораны, гостиницы, и совершенно очевидно, что продление карантина угрожает серьезными экономическими последствиями. Падение поступлений в государственный бюджет скажется и на доходах населения, возникнут проблемы с выплатой заработных плат бюджетникам, пострадает бизнес.
Директор одной из самых крупных компаний, поставляющих абхазские вина на экспорт, Николай Ачба отмечает, что предприятие сможет выплачивать зарплату сотрудникам не более двух месяцев, и выражает сомнения, что в условиях кризиса государство сможет минимизировать потери бизнеса или взять на себя выплату материальной помощи населению. Серьезную озабоченность уже сегодня вызывают поступления в Пенсионный фонд страны, а аналитики прогнозируют неисполнение бюджета на 25%. Но все это весьма приблизительные данные, которые еще не учитывают потерь от курортного сезона. И с этим связаны самые большие опасения: если угроза коронавируса не будет устранена до начала курортного сезона, то Абхазию ждут тяжелые времена и банкротство бизнеса, связанного с туризмом, считают экономисты. И это очень похоже на правду.
Что меня смущает в речах экономистов, так только предложения, которыми они сопровождают свои прогнозы, – оказание помощи малому и среднему бизнесу, налоговые каникулы и так далее. Все это из области прописных истин, а я пытаюсь обнаружить в предложениях хоть что-то об источниках средств, необходимых на все это. Очевидно, что одной минимизацией расходов не обойтись. Скорее всего, экономисты имеют в виду заемные средства, которые должны помочь выжить бизнесу. Не вижу, кто там стоит в очереди на выдачу кредитов Абхазии, но даже если и есть такая вероятность (или договоренность), то хотелось бы напомнить о бесплатном сыре и мышеловке и печально известном железнодорожном кредите, за который страна не может расплатиться более десяти лет безо всякой эпидемии.
Очевидно, что заемные средства сделают страну еще более уязвимой как в экономическом, так и политическом смысле. И подобная перспектива вызывает у меня серьезную озабоченность, особенно на фоне разговоров о претензиях России на приграничную территорию Абхазии – село Аибга. На прошлой неделе такая информация появилась на сайте Росреестра. После небольшого скандала информация была удалена, но «осадок остался». Думаю, что в условиях экономического кризиса торговаться с Абхазией в различных спорных вопросах будет гораздо проще. Вот такие серьезные минусы эпидемии и карантина, которые, возможно, в будущем будут влиять на политические процессы, и не только в вопросах, связанных с демаркацией границ. Думаю, что, принимая решение об ослабление мер, наше руководство думало именно об экономической уязвимости страны.
Однако, чтобы не прослыть безнадежной пессимисткой, я все же попробую отыскать плюсы, которые получила страна от карантина, – говорят же, что нет худа без добра. Прежде всего – распространение эпидемии, судя по всему, удалось остановить. Все понятно и с экологической составляющей. Или вот, к примеру, спад в энергопотреблении, которого не могли добиться энергетики никакими увещеваниями о необходимости экономии. И сельхозработы, которым посвятили карантинное время многие жители страны, обеспокоенные своим дальнейшим будущим.
А еще в ходе проведения спецмероприятий, скорее всего, предотвращены как минимум два преступления – во время комендантского часа сотрудниками МВД задержаны 15 апреля в Гагрском и 31 марта в Галском районах граждане с одинаковым «джентльменским» набором в автомобилях. У обоих изъяты автоматы Калашникова, пистолеты Токарева, гранаты и по два комплекта автомобильных госномерных знаков. Несложно догадаться, с какой целью экипированные таким образом граждане передвигались по стране.
И еще о двух несомненных плюсах карантина – с момента его введения по сегодняшний день уменьшилось количество ДТП, а в связи с закрытием границ существенно сократился наркотрафик. Так что, если положить все плюсы и минусы на весы, то, возможно, они зависнут в состоянии равновесия. Вот я и думаю: может быть, не стоит торопиться с открытием границ хотя бы до спада эпидемии коронавируса в соседних странах?
Изида Чаниа “Эхо Кавказа”
