Если смотреть на Абхазию через призму Россельхознадзора, то наша страна будет выглядеть как источник сплошной заразы смертельно опасной для России. И не важно, что пытается вывезти из Абхазии ее редкий производитель – помидоры выращенные в тепличные условиях, первоцветы или мимозу к 8 марта, Россельхознадзор всегда готов наложить запрет.
Но не будем голословными. И, хоть «точкой кипения» стали злополучные мраморные клопы, пойдем от обратного.
К конце февраля нынешнего года, как только начался вывоз из Абхазии мимозы, пользующейся спросом на российском рынке, Россельхознадзор выявил в цветах карантинный объект.
С легкой ноткой трагизма этот запрещающий орган сообщил, что «в трех килограммах акации серебристой, перевозимых из Абхазии в Сочи, обнаружен западный (калифорнийский) трипс». Сколько жучков было обнаружено в букете мимозы не сообщается, но повод для запрета есть. Ввоз мимозы был запрещен накануне праздников.
В 2014-2015 году в Абхазии стали появляться теплицы, в которых по турецким, израильским и английским технологиям выращивались томаты, огурцы и другая сельхозпродукция. Тепличный бум был связан с тем, что абхазский производитель был ориентирован многочисленными соглашениями на российско-абхазском уровне на российский рынок. В 2016 году абхазские теплицы дали хороший урожай. Однако, как только фуры с помидорами подъехали к границе, начали возникать различные проблемы. В конечном итоге Россельхознадзор запретил ввоз томатов из Абхазии в Россию. Груженые фуры стояли на российской границе в течение десяти дней – пока овощи не сгнили.
Нет, жучков-паучков не нашли. У кого-то обнаружили больший объем товара, чем обозначен в декларации, других голословно обвинили в реэкспорте томатов из Турции. Сделали и официально заявление, в котором говорится, что «российская сторона обеспокоена увеличением объемов в 3,5 раза по сравнению с предыдущим периодом поставок растительной продукции, в частности, томатов происхождением Абхазия, поступающей в Российскую Федерацию». В официальном сообщении ничего не говорится о Турции.
Но именно это обвинение стало причиной того, что в марте 2016 года на российско-абхазской границе два месяца простояли фуры с помидорами фирмы «Эдель». 85 тонн сгнили. Следующую партий в 10 тонн постигла такая же участь.
17 марта прошли переговоры между представителями Абхазии и российских запрещающих органов, на которых Россельхознадзор потребовал доказательств «подтверждения подлинности выдаваемых абхазской стороной документов, сведений об объемах экспортируемой в Россию продукции, логистических путях и количестве выдаваемых фитосанитарных сертификатов».
Представители российской таможни и Россельхознадзора посетили Абхазию и проверили все абхазские теплицы в селе Кындыг, Адзюбжа и Пицунде – познакомились с производствами и объемами производимой продукции, убедились в наличии разрешительных документов, подтверждающих качество товаров и страну производителя, и уехали думать…
Похоже, что придумали. Только не подумайте, что это первоапрельская шутка, хоть и похоже. Итак, по версии Россельхознадзора мраморный клоп – биологическое оружие, которое изобретено в американской лаборатории в Грузии и запущено в Абхазию… Возможно, Росельхознадзор проходил мастер классы от Терезы Мэй и решил закрепить полученные знания на практике в Абхазии.
Ну а теперь давайте «считаться». После сочинской Олимпиады из Краснодарского края в Абхазию проникла самшитовая плодожорка, которая уничтожила все насаждения колхидского самшита как на побережье, так и в горах. Спустя некоторое время в Сочи появился пальмовый долгоносик, не прошло и полгода – он «прибыл» в Абхазию и сегодня под угрозой уничтожения находятся столетние пальмы в причерноморской зоне курортов Гагра, Пицунда. Как ни странно, абхазские таможенники не додумались останавливать животинок на границе, и теперь этот «зверь» распространяется по территории, несмотря на меры, принимаемые абхазскими экологами.
Что касается мраморного клопа. С безумной версией о бактериологическом оружии и американской лаборатории, высказанной официальным представителем Россельхознадзора Юлией Мелано не согласны абхазские экологи. Эта «версия» вызвала у них недоумение: они отмечают бессмысленность запретов и несостоятельностью предположений. «Во-первых, данная мера не имеет под собой биологической аргументации», – говорят они и обращают внимание на то, что взрослые особи мраморного клопа могут преодолевать расстояния от 5 до 75 км в день. Рекордный случай перелета, зафиксированный в литературе, составил 117 км в сутки. Так что полет клопа через границу не могут остановить никакие россельхознадзоры и таможни. Клоп, «вставший на крыло», выбирает свои маршруты сам – захочет, полетит в Россию, а захочет – отправится в Грузию.
Во-вторых, по мнению специалистов, предположение об искусственном (модифицированном) характере мраморного клопа не состоятельно. «Науке не известна технология генетических модификаций для организма, выпускаемого в природную среду. К тому же биологические характеристики, распространение и быстрый рост численности мраморного клопа полностью укладывается в биологические характеристики большинства инвазивных видов, оказавшихся на новых территориях без ограничивающих факторов – хищников, паразитов, болезней»…
К тому же, какое все это имеет отношение к сельхозпродукции, которую планировалось вывести через российскую границу? На тепличных овощах нет никаких клопов и тем более личинок. Значит, дело не в клопе – клоп лишь повод для очередной экономической блокады Абхазии.
Откровенно говоря, мне был даже понятен запрет на вывоз из Абхазии в 2004 году мандарин – мы не того выбрали. Мне была понятна послевоенная блокада Абхазии – мы не согласились войти в состав Грузии. А сейчас чем не угодили?
Не берусь судить, какие политические или узкокоммерческие цели преследует Россельхознадзор сегодня и согласованы ли они с высшим руководством страны, но не могу не отметить – так стратегические партнеры не поступают.
А вот как должны поступать стратегические партнеры, Абхазия продемонстрировала в январе 2014 года. Чтобы поддержать Россию, Абхазия присоединилась к экономическим санкциям против Турции. Ограничения коснулись отлова рыб турецкими судами, абхазо-турецких проектов, в том числе и сельскохозяйственных, и так далее. Турция не почувствовала этих смешных санкций, а вот для Абхазии отказ от сотрудничества с турецкими бизнесменами был финансово ощутим. Без сомнения, нашей стране такой демарш был не выгоден, но интересы стратегического партнера оказались важнее собственных.
Вывод, который напрашивается сам собой. Если для нашего единственного стратегического партнера коммерческие интересы узкой группы лиц превыше дружеских отношений с нашей страной, то значит мы неправильно выстроили отношения.
Изида Чаниа
