Выборы в органы местного самоуправления в разгаре: автобусные остановки, лифты и магазины добросовестно обклеиваются плакатами, социальные сети пестрят лицами кандидатов, молодые люди снуют от квартиры к квартире, раздавая агитационные материалы или (что чаще) подбрасывая их под двери. Минимум непосредственных контактов с избирателями, никаких пресс-конференций, круглых столов, прямых эфиров и встреч в районах. Большую часть кандидатов, которые по замыслу должны решать бытовые проблемы жителей округа (а это, простите за натурализм, вода, канализация, мусоропровод, свет, лифты, дороги, тротуары, поликлиники), избиратели и в глаза не видели.

Тем, кто собирается 11 апреля выполнить «свой гражданский долг», принять участие в муниципальных выборах и отдать свой голос за того или иного кандидата, приходится судить о своем избраннике по косвенным признакам: по шаблонным программам, расклеенным в подъездах, и по выражению лиц, выложенных в социальной сети. Здесь можно выудить некоторую информацию. К примеру, по отчествам можно определить, что папа твоего кандидата был когда-то госчиновником или является им сейчас, или что кандидат представляет партию, которая много лет находится в анабиозе. Не знаю с чем это связано, но среди выдвиженцев много таможенников и энергетиков, и живут они часто в другом округе, а судя по программам, еще и на другой планете.

Вот, читаю в программе одного из кандидатов моего округа: «активный участник общественной жизни района, где он проживает, организатор молодежных мероприятий и субботников». Ну как же так случилось, что я этого не заметила? Возможно, что этот человек просто живет в другом округе, и я не знаю о его добрых делах?

Конечно, кто-то скажет, что ответственный избиратель может пройти по штабам кандидатов и подробно расспросить их обо всем, что его интересует. Но мне как-то казалось, что дело Магомеда идти к горе – хотя бы во время предвыборной агитации.

Единственная графа, которая, думаю, не вызывает вопросов – семейное положение и количество детей. Все остальные пункты программы – поддержка молодежи, ветеранов всех войн, благоустройство города и даже сохранение гражданского мира и процветание республики, – требуют пояснений. А что за поддержка? Перевести ветерана Великой Отечественной войны через улицу, повысить ему пенсию, принести ведро воды или заготовить дров на зиму? А процветание республики – это о чем? Может, про высадку цветников или про уровень жизни избирателей? А про гражданский мир?

Вопросов много, и нет ощущения, что кандидаты, которые выдвигаются по округу, в котором, к примеру, живу я, знают о них и готовы тратить свое личное время на их решение. Их собратья в городском собрании исчезли с наших «радаров» сразу после выборов и, судя по сайту собрания, около пяти лет занимались переименованием парков и скверов и «большой политикой». Вот и читая обещания нынешних кандидатов, понимаешь, что мы опять попали – этим товарищам, часто путающим парламент и собрание, не мешало бы проходить через какое-то электронное тестирование на понимание системы государственного устройства страны и полномочий депутатов собрания.

Есть простые и понятные вещи, и избиратель имеет права знать, как кандидат заставит коммунальщиков чистить мусоропровод или канализацию, чинить лифты, которые давно представляет опасность для жителей многоэтажек, и убирать территорию. Как он решит проблемы с водой, что будет делать с долгостроем, который второй десяток лет лишает людей тротуара? Готовы ли кандидаты вступить в конфликт с исполнительной властью, защищая права пожилой сухумчанки, которую мелкие мошенники оставили без квартиры? Что вы будете делать, чтобы заставить президента убрать мойку для машин из уникального дендрария страны?

Да, я хочу быть уверена, что депутат понимает, во что он ввязался. Тогда у меня появится надежда, что он будет заниматься проблемами района, своих избирателей, а не выступать в качестве статиста при принятии бюджета, утверждении главы администрации, милиционеров и прокуроров, «приватизации» объектов муниципальной собственности и смене названий улиц и скверов.

Выборы в органы местного самоуправления не менее важны, чем выборы в парламент или выборы президента. По работе органов местного самоуправления граждане судят о власти в целом. На вот этих людях, фотографиями которых щедро обклеены наши подъезды, лежит ответственность за содержание объектов социально-культурной сферы, работа коммунального хозяйства, транспорта, земельной политики и т.п.

Но у нас все наоборот, и абхазские избиратели зачастую не могут назвать имени своего депутата в Собрании, а за помощью в решении своих вопросов обращаются либо к президенту, либо в СМИ. Это говорит о том, что механизм связи «население – власть», который оправдывает существование муниципальных органов самоуправления, изначально нарушен даже на законодательном уровне.

Вот, к примеру, закон предусматривает, что выборы в органы местного самоуправления считаются состоявшимися, если в них приняло участие 25 процентов избирателей округа. Набрать такое количество избирателей в стране, где выбирают по родственному принципу, несложно. Поэтому выборы пройдут, и за кого-то из кандидатов проголосует на пять человек больше, чем за его соперников. А если добавить к этому, что можно быть одновременно чиновником и депутатом собрания, то о каком самоуправлении идет речь?

В нашем случае органы местного самоуправления выполняют функцию, не имеющую отношения к продекларированным целям. Собрание – это стартовая площадка для дальнейшего продвижения по службе, и траектория их полета из муниципального собрания либо в парламент, либо, еще лучше, в исполнительные органы власти. И вопрос лишь в том: почему мы все еще в этом участвуем?

Изида Чаниа, “Эхо Кавказа”