На одном из судебных заседаний по делу Вадима Матуа обвиненного прокуратурой в хищении бюджетных средств в особо крупном размере фигурирует справка участника Отечественной войны народа Абхазии 1992-1993 гг.
Такие справки выдают в военкоматах, на основании того, что несколько участников войны подтверждают, что тот или иной человек воевал вместе с ними: участвовал в январском или мартовском наступлении, освобождал Сухум… В справке выданной Вадиму Матуа военкоматом, говорится, что воевал он в составе первой мотострелковой бригады Гумистинского фронта. Об этом сообщила на заседании суда адвокат Матуа Чанба.
Я не буду называть людей, которые подписываются в документах ставших основанием для того, чтобы военкомат выдал справку участника войны Вадиму Матуа, но военной биографией этого ветерана я решила поинтересоваться, уж простите, но сугубо из личных соображений.
Зураб Аргун, замполит Афона-Эшерского батальона, рассказывает, что Вадима Матуа на фронте видел всего несколько дней. «В начале осени к нам на наблюдательный пост пришел Миканба Владимир Тачиевич. Вадим Матуа был вместе с ним. Посадили мы его на наблюдательный пост, пробыл он у нас недолго, а потом, день, наверное, на четвертый, сославшись на чесотку, ушел и больше я его не видел до самого окончания войны. Сказать – где был, не могу, но точно знаю – с нами его не было.
Не видел во время войны Вадима Матуа и командир бригады первого мотострелкового батальона Мухамед Килба. «Я его имя первый раз услышал, после войны. Воевал или нет – не знаю. Я, конечно, не всех солдат знал по имени и фамилии – только тех, кто отличился в боях», – говорит секретарь Совета Безопасности Мухамед Килба.
Из десятка ветеранов опрошенных мной большинство не заметило Вадима Матуа на гумистинском фронте. «В каком батальоне он был? В моей команде его не было», – говорят они.
Командир Афонской роты, первого мотострелкового батальон первой роты Рауль Смыр, говорит, что всех, кто был в его роте, знает «и поименно и на лицо». «К сожалению многие погибли – 59 человек в нашей роте погибших, в батальоне 187. Представляете, какое количество погибших. Мы всегда выполняли задачи, которые перед нами ставило командование –5 января, 15-16 марта, Каманы, Шрома, Ахабюк, освобождение Сухума, делали вылазки…». Рауль Смыр был дважды ранен, но участвовал во всех военных операциях на гумистинском направлении. «Вадима Матуа видел два дня и, конечно, не в бою. Больше я его на фронте не видел – он не воевал. Ни в одной операции он участие не принимал», – говорит Рауль Смыр.
– Когда мы формировали батальон Вадим Матуа появился, но что-то ему не понравилось и он ушел. Физически здоровый парень появился и ушел с концами. Даже недели не пробыл. Я его не в одной операции не видел. Вообще афонцы ребята дружные, всегда вместе были. Но, к сожалению, никто никого не обязывал защищать родину – добровольно приходили, жизнь отдавали. Вот Радион Джинджолия с двумя сыновьями воевал – оба сына погибли. Мудоев Жора, осетин, ему было 60 лет погиб в мартовском наступлении, а почему Вадик, здоровый парень не должен был воевать? Защищать Родину – святое дело. Я считаю, что это кощунство давать справку об участии в войне людям, которые не воевали. Что ребята, которые воевали, скажут? Много матуавцев находилось у меня. В мартовском наступлении погиб Гарик Матуа, Витя Матуа всю войну прошел – это его брат, что он не знает, воевал-не воевал – знает, конечно. Правду надо говорить. Я никогда в жизни не стану не воевавшему подтверждать, что он воевал – это кощунство, это преступление, столько ребят погибло. Если кто-то на неделю появился на складе – нельзя за это справку участника войны давать.
И все-таки я нашла человека, который вспомнил Вадима Матуа во время войны. Заместитель по вооружению, инвалид войны, кавалер ордена Леона Франц Миканба говорит, что никто из афонцев не имеет документа свидетельствующего о том, что он участник войны. После ранения Франц Миканба был направлен в тыловое подразделение, которое обеспечивало боеприпасами гумистинский фронт. «Вадим Матуа был у меня, снаряды по 30-40 тонн выгружали. Потом уехал – были у него проблемы с желудком». Франц Миканба не смог вспомнить боевые операции, в которых участвовал Вадим Матуа. «Нет, в мартовском наступлении не участвовал», «не было его с нами, когда освобождали Сухум», – говорит он с неохотой.
А вот слова адвоката Вадима Матуа в адрес своего подзащитного на суде по ее словам «стоявшего у истоков создания абхазской гвардии, защищавшего свою родину во время войны…». Слова адвоката о подзащитном Вадиме Матуа.
Осуждать людей, не воевавших у меня нет никакого морального права. Люди бывают разные – не каждый может перебороть в себе чувство страха, не каждый может защитить свою семью, родину, да и собственную жизнь тоже. Более того, я даже уверена, что есть люди, которые гораздо больше пользы принесли бы, делая свое дело в тылу. И были такие. Так что осуждать человека за то, что он не пошел в бой – невозможно. И я говорю не об этом. Речь идет о том, что в сегодняшней мирной жизни появляются все новые и новые ветераны войны и национально-освободительного движения и эти высокие звание нужны им лишь для того, чтобы создать режим наибольшего благоприятствования в сложных жизненных ситуациях, в судах, жилищных спорах и т.д. А это уже, как сказал один из моих собеседников – кощунство.
Изида Чаниа
