Делегация Абхазии наблюдала за выборами в ДНР. Об этом рассказал «НГ» представитель ветеранской организации «Аруаа» Темур Надарая.

– Мы поехали в Донецкую республику в составе делегации по приглашению правительства Донецкой и Луганской республик, которые обратились к руководству Абхазии с просьбой прислать наблюдателей на выборы. В Донецк поехали я и депутат парламента Фазылбей Авидзба. В Луганск поехали Ахра Квеквескири и Гарри Саманба.

– Это приглашение пришло от президентов республик?

– У них нет президентов – это главы республик. После того, как парламент примет конституцию, мы будем знать, как глава республики называется по конституции. Они избирали главу страны и парламент.

–  Кто еще, кроме наблюдателей из Абхазии, приехал на выборы?

– За выборами следили также наблюдатели из Чехии, Словакии, Италии и т.д. Когда мы пересекли границу, нас встретили представители ДНР, которые организовали сопровождение.

– Какая ситуация в Донецке?

– Этот город я хорошо знаю – я там учился, часто езжу к друзьям. Конечно, город изменился – обезлюдел по сравнению с тем, что было. Почти нет машин, особенно после комендантского часа. В то же время ходят трамваи, троллейбусы, автобусы. Город чистый. Все коммунальные службы работают. Окурка не увидишь – снаряды рвутся, а люди работают. Нет никакой паники. Очень любят свой город. В день выборов почти не было обстрелов.

– Было заключено какое-то соглашение?

– Не думаю. Скорее всего, это связано с тем, что украинская сторона знала, что на выборы приехало большое количество наблюдателей, журналистов и приостановила обстрелы. И еще один день было затишье, так как мы задержались на инаугурацию, которая прошла на третий день после выборов. На сегодняшний день Донецк контролирует 43% территории Донецкой области. 60% населения сконцентрировано в городе. Здесь же сосредоточена большая часть промышленного потенциала области.

– Украинцы в Донецке есть?

– У них не этнический конфликт, чисто политический. Есть украинцы, воюющие на стороне ДНР, и русские на стороне украинской армии. То есть этническая составляющая отсутствует.
Народ проголосовал за ДНР, за русский язык. В то же время такого массового желания – все для победы, как у нас было во время войны, я там не увидел. То есть население ждет, что те, кто воюет, добьются победы и осчастливят всех. Население в массе своей готово выйти проголосовать, выйти на митинг, но взять оружие и добровольно воевать готовы не многие.

– Тогда кто там воюет?

– У них армия всего 15 тысяч. Для донецкой республике это мало. Но хочу подчеркнуть, что у них не объявлялась мобилизация и никого не призывали в армию.

– Российская армия присутствует в Донецке?

– За три дня я, конечно, не мог всего увидеть. Но там, где я был – в воинских частях, на собрании командиров – не видел я никаких российских войск. Есть добровольцы и их много. Из Нагорного Карабаха, Осетии. У них много интернациональных отрядов. В общем, добровольцы составляют половину их армии. С нами был спикер парламента Осетии, который все время подчеркивал, что Осетия уже признала независимость ДНР, а вот Абхазия никак…

– Много погибших?

– На стыке Луганской, Ростовской и Донецкой областей есть мемориальный комплекс – Соур могила. Там захоронено более 100 тысяч советских солдат, погибших во время Великой Отечественной. Это был огромный комплекс. Он весь разрушен. Теперь там хоронят погибших в этой войне. Десятки свежих могил солдат, которые освобождали эту территорию.

– Конец этой войне виден?

– Этот конфликт не достиг еще своей кульминации, и все это чувствуют.

– Какие возможности для компромисса проговаривает политическая элита?

– Думаю, что их политическая элита еще не определилась. Мы можем судить только по тому, что победила партия, которая готова прервать все политические связи с Украиной, сохранив экономические, потому что существует очень большая интеграция и все экономические связи завязаны на Украине. Идет война, а уголь идет на Украину, а Украина не платит, банки почти не работают. Они до сих пор в зоне действия гривны. Поэтому они готовы иметь какие-то договоренности с Украиной, готовы к переговорам и экономическим компромиссам. Но политически они хотят быть независимыми от Украины.

– А разговоры о присоединении к России?

– Скорее, они готовы создать содружество Луганской и Донецкой республик. Но при этом каждый из них провел выборы по отдельности, так что о создании единой республики, видимо, речь не идет.

– Сколько человек приняло участие в плебисците?

– Более миллиона человек.

– Списки избирателей были?

– Списки избирателей существовали, но голосование проводилось очень демократично – люди могли голосовать на любом участке. Это связано с тем, что идут боевые действия. И если кто-то имел желание ходить по разным участкам и голосовать, теоретически он мог это сделать. Но в связи с тем, что количество участков было сокращено, на всех участках (мы были в Азовске на четырех участках. Это недавно освобождённый город) везде были очереди. И побежать и быстро проголосовать никак не получалось. К тому же там другая культура, и без очереди никого не пропустят. Нас удивило, что не было ни маркировки, никаких отметок в паспорт не ставили, даже бюллетени не обладали никакой защитой. Мне это напомнило выборы 99 года, когда в Абхазии голосовали за Владислава Ардзинба. На каждом избирательном участке выступали коллективы местной самодеятельности – песни, танцы, ощущение праздника. Они провели выборы как праздник,как народное гуляние. Были участки, где раздавали гуманитарную помощь, продавали недорого картошку.

– С главой республики удалось пообщаться?

– В Донецке по приезду мы встретились с тогда еще премьер-министром Захарченко. Мне лидер ДНР чем-то напомнил Владислава– молодой, энергичный, образованный. После Майдана фактически возглавил страну.

– В Донецке воюют абхазы. Вы с ними встречались?

– Да, конечно. Они нас сопровождали на выборах. Ахра Авидзба и Ставро Багателия. Ахра командует уже бригадой интернациональной. Он имеет большой авторитет – его все знают в Донецке, знают его машину, позывной… Просто национальный герой.
Меня поразило отношение к абхазам – нас не знали, куда посадить и как угодить. На приеме, который глава республики дал для наблюдателей, он поднял отдельный тост за Ахру Авидзба и абхазский народ. Ахра был командиром одного подразделения – они вместе с Захарченко выходили из окружения, и это у них боевое братство. Ставро Багателия – он из Арасадзыхь, но в Донецке жил. Двухметровый красавец. Люди, которые далеко от родины живут, наверное, больше ее любят – он радовался каждому абхазскому значку, флагу.

– Сему Пегова видели?

– Конечно. Он в центре событий самых горячих. Работает и обещает вернуться в Абхазию.

Беседовала Изида Чаниа  №41 “Нужная газета”