Абхазская толерантность как нельзя ярче проявляется в декабре-январе. Состояние радостного прощания со старым годом подступает в католический сочельник (который вместе с католиками страны отпраздновали и местные православные, и мусульмане, и атеисты) и плавно переходит в грохотание петард Нового года. Далее абхазы отметили ночь рождения Пророка Мухаммеда, затем по православной традиции еще раз – рождество Иисуса Христа. Завершающие аккорды праздничной абхазской рапсодии прозвучат на старый Новый год.
В 2015 год Абхазия вступила с новым президентом, со слегка обновленным парламентом, кардинально измененным правительством, без бюджета и плана развития страны, но с острым чувством ожидания снега и перемен. Снег обещали синоптики, а перемены – политики. Прогнозам и тех и других всегда что-то мешает – то циклон, то несовершенная законодательная база.
Незадолго до Нового года главы районов Абхазии рассказали президенту о том, как были потрачены деньги комплексного плана, выделенные Россией на восстановление инфраструктуры страны. В Гагрском районе восстановлен водовод, который будет разрушен при первом шторме, потому что в проекте не была учтена защитная дамба. В Гудаута построен детский сад, в котором нет электричества и воды, так как это не было предусмотрено проектно-сметной документацией. В Сухуме завершены работы по строительству очистных сооружений, но запустить их невозможно, так как водопроводная сеть «в плачевном состоянии», а работы по ее ремонту не были предусмотрены. Все как в театре абсурда – театры, дома культуры, школы, больницы. Строили-строили, но почему-то не достроили, и все понимают, что тривиально разворовали.
Но главы администраций и новые министры за поступки старой власти ответственности не несут – проекты не утверждали, деньги эти не воровали. Есть прокуратура, которой для того, чтобы призвать к ответственности старых чиновников или хотя бы вернуть деньги в казну государства на законных основаниях, нужно доказать воровство. Сделать это не так уж просто в маленькой стране, где все вокруг родственники, друзья или на крайний случай друзья родственников или друзья друзей. Хотя и это иногда «срабатывает», но по-своему: так в казну совсем недавно удалось вернуть «безвозмездный кредит», выданный «другу».
Но возвращать даже на принудительно-добровольных основаниях хотят не все. Этим можно объяснить активность экс-чиновников, в последнее время вспомнивших о свободе слова. Так, на пресс-конференции в Сухуме незадолго до Нового года бывший главный энергетик страны, теперь подследственный Резо Зантария рассказывал журналистам, что Генпрокуратура выдвинула против него необоснованное обвинение об уклонении от уплаты налогов. Убедительно рассказывал. Привел бухгалтера. Объяснил неуплату налогов российско-абхазским соглашением. На следующий день выяснилось, что подследственный Резо Зантария обманывал журналистов, и есть документ, в котором министр финансов предупреждал руководителя государственной энергетической компании, что ему надо заплатить налоги…
Теперь таких радетелей за свободу слова в стране много. Журналисты востребованы, прокуратура завалена уголовными делами на чиновников, в которых фигурируют в качестве индивидуальных предпринимателей их дети, племянники, жены, которым переводились деньги и на которых оформлялись объекты. Теперь «следаки» ищут, и следы ведут за пределы страны.
А ведь было бы гораздо проще, если бы депутаты парламента приняли много лет назад закон об аудите. Но почему-то не приняли. История не терпит сослагательного наклонения, а закон обратной силы не имеет. Все друзья, все родственники, да и законодательная база не предполагает…
Хотя, я думаю, что, возможно, снег и пойдет. Может быть, даже завтра.
Изида Чаниа, “Эхо Кавказа”
