Посол Великобритании в Грузии 1998-2001 Ричард Дженкинс в интервью «Нужной газете» рассказал об изменениях, которые он заметил, приехав в Абхазию спустя 19 лет, каким он видит развитие отношений между Абхазией и Грузией и какую роль в процессе переговоров играют страны Европы.

– Когда Вы были в Абхазии в последний раз? Что, по Вашему мнению, изменилось с тех пор?

– Последний раз я приезжал в Абхазию во времена, когда я был послом в Тбилиси. Я покинул этот пост в 2001 году, почти 19 лет назад. Я провел в Грузии более 3 лет, в течение этого времени я ездил в Сухум каждые 2-3 месяца, в зависимости от работы в Тбилиси.

Что изменилось? Я вижу, что в Сухуме, как и в Тбилиси, увеличилось количество новостроек, больше магазинов, больше гостиниц. Я думаю, большое значение имеет то, в какое время приезжаешь сюда, весной здесь намного красивее, чем зимой. В целом, я вижу улучшения в обоих городах. Что я могу сказать, времена изменились. Впервые я приехал сюда в 1998, почти сразу после событий в Галском районе.

Сейчас я частное лицо, больше не отношусь к министерству иностранных дел Великобритании, я могу говорить только о своих собственных впечатлениях, о том, что я вижу и слышу. И конечно, когда приезжаешь в Тбилиси или в Сухум, можно услышать различные мнения, истории, но я не могу сказать, правдивы ли они, но это очень интересно. Я не слежу внимательно за тем, что происходит в регионе в последнее время, с тех пор как я ушел с должности посла. Я на пенсии, занимаюсь своим садом, читаю книги.

– Как Вы относитесь к Женевским дискуссиям? Могут ли стороны в рамках данного формата прийти к какому-то соглашению?

– Что важно в Женевском процессе, это то что это площадка для коммуникации для заинтересованных сторон. Я не уверен в том, что и как там обсуждается, но, считаю, что процесс идет очень медленно, не принято никаких решений. Конечно, как абхазы, так и грузины имеют свою точку зрения, но я думаю, важно, чтобы они нашли точки соприкосновения. Я уверен, что можно прийти к сотрудничеству в разных областях. Об этом я говорил и в Грузии, о том, что процесс не двигается. Но в данный момент это основная площадка, которая дает возможность переговоров двум сторонам.

– Есть ли вероятность подписания соглашения о неприменении силы?

– Я думаю, очень важно достигнуть какого-то соглашения, но это зависит от обеих стран. Все меняется. Я говорю, опираясь только на то, что слышу от людей, мне сложно оценивать. Но у меня есть чувство, что есть желание двигаться вперед. Я надеюсь, что стороны придут к соглашению.

– Как вы считаете, почему мы до сих пор не пришли к соглашению?

В 1992-1993 годах была война, дальше были проблемы в 1998, в год, когда я приехал, и, конечно же, атака на Южную Осетию, последующая российская интервенция. Я не буду комментировать, хорошая ли это была идея или нет, я не знаю, это уже покажет история. У разных групп разные интересы. Но за 25 лет все изменилось, мир изменился, много других проблем везде, более серьезных, в странах, на которые надо обратить внимание. Это будет сложный и долгий процесс, все стороны должны стараться достигнуть соглашения путем диалога, даже если это будут маленькие шаги – это нормально.

– Какую роль страны Европы играют в этом процессе?

– Насколько мне известно, ЕС участвует в переговорном процессе. Международные организации, сегодня находящиеся в Абхазии, делают то, что в их силах, пытаясь помочь небольшими проектами.

Мое лично мнение о том, что нужно – это не изолировать абхазскую молодежь, найти возможность познакомить ее с идеями и тем, что происходит в мире, рассказать о новых идеях, концепциях, способах ведения бизнеса и многом другом, что важно для молодого поколения.

Важно, чтобы молодые люди знали о том, что происходит «снаружи», чтобы понимали какие-то вещи и имели возможность учиться.

– Как Вы считаете, влияние извне на Абхазию усилилось сейчас или же оно было сильнее, скажем, 10 лет назад?

– Нет, оно не стало сильнее. Я имею в виду, что здесь понимают, что есть необходимость в образовании во всех сферах жизни. Все меняется очень быстро, в случае с Абхазией, необходимо создать законотворческие структуры, разрабатывать законы для того, чтобы помочь бизнесу развиваться. Это будет полезно для страны в целом, а не только для людей, которые хотят заработать. Тоже самое верно и для Грузии. Но это займет годы, придется менять образ мышления.

– Есть ли вероятность признания Абхазии со стороны Великобритании?

Я не знаю, я не работаю с МИД Великобритании уже много лет, у меня нет с ними сейчас никаких контактов, я могу только следить за тем, что пишут СМИ. А о Грузии и Абхазии очень мало информации в британской прессе. У нас есть другие проблемы, которые нужно решить. Брекзит, например, с этим я и сам не до конца разобрался, очень сложный процесс.

Но, что важно, так это то, что общество не должно быть изолированно. Я понимаю, что это связано с признанием, возможностью выезжать, и решение этого процесса может затянуться, но, если будет прорыв в отношениях двух сторон, в переговорах, не только в Женеве, это может случиться быстрее.

Беседовала Ольга Джонуа