Вялотекущий экономический, общественный и политический кризис в Абхазии переходит в острую фазу, после которой, как известно, у системы остается два сценария: позитивный и негативный – развитие или крах.
Причиной нынешнего общественно-политического обострения стал целый ряд факторов как глобальных, так и внутреннего характера – чуждая и не оправдавшая себя система политического устройства и устаревшая политическая элита, у которой даже мысли не возникает о необходимости перестроиться в условиях глобальных мировых процессов. Повод для обострения мог бы быть и другой. Но перед продажей энергетики возникла государственная дача в Пицунде. От нее руководство, тайком от народа, решило избавиться, как от мешающего хлама (отмечу – стоимостью более чем совокупный бюджет страны).
Напомню, что соглашение о передаче в собственность ФСО России территории с капитальными строениями, заповедником и частью прилегающей акватории было подписано правительством в январе нынешнего года в Москве. А узнали мы об этом в июле, когда соглашение поступило на ратификацию в новый, сформированный президентом и премьер-министром парламент. «Мы не рабы – рабы не мы», – всплыл образ из далекого ученического детства. Теперь соглашение должно быть либо ратифицировано, либо снято с обсуждения. Неудивительно, что к обсуждению данного документа подключились все политические и общественные силы. Гражданское общество оказывает давление на парламент и, демонстрируя политкорректность, требует снять обсуждение вопроса с повестки дня и вернуться к соглашению 1995 года (в нем прописано только бесплатное пользование и только госдачей). Поляризация общества и власти достигла той самой точки, за которой или развитие, или крах.
Но сделаю небольшое отступление. У экс-депутата парламента Алхаса Джинджолия есть любимая фраза – «Критикуешь – предлагай». С этого он начинает свои выступления и заканчивает. За пять лет своего нахождения в парламенте шестого созыва этот депутат напредлагал столько, что, если бы в исполнительной власти сидели не полностью оглохшие люди, то «ляпов» у исполнителей было бы гораздо меньше, а добрая половина страны была бы уже «застеклена». Это вопросы, связанные с безопасностью, экономикой, меры по восстановлению энергетики (без ее распродажи), пути решения социальных проблем, ряд проектов законов. Госдачу, вокруг которой разгорелся скандал, экс-депутат предложил отдать под международный детский лагерь.
Активность Алхаса Джинджолия во время пандемии была спасением для многих наших граждан – для больных были созданы мобильные группы медиков, которые оказывали помощь как на дому, так и амбулаторно; по его инициативе депутаты парламента перечислили свою зарплату на борьбу с ковидом, а сам он постоянно дежурил в ковидном госпитале. Почему я вспомнила именно Алхаса – да потому, что в списке медицинских работников, награжденных после пандемии, я его имени не нашла. И это яркий пример того, что система в лице Аслана Бжания и его друзей отторгает людей мыслящих, в которых видит угрозу своему «мировоззрению автономщиков» (как выразился один из политиков оппозиционного толка).
Алхас Джинджолия не единственный генератор здоровых идей и предложений по выходу страны из кризиса, таких людей достаточно, и даже простой мониторинг социальных сетей мог бы служить для разумной власти источником вдохновения. Но Аслан Бжания предпочитает не выходить за пределы своего круга и публично «пытает» министра экономики вопросом, какой выход из ситуации, сложившейся в энергетике, чтобы получить долгожданный ответ – выхода нет. А выход по энергетике лежит на его столе, подготовленный депутатами парламента шестого созыва и полностью проигнорированный президентом и правительством.
Исполнительная власть движется по инерции, по парадигме, заданной нашим руководством после признания, когда заключались многочисленные соглашения, не всегда соответствующие интересам государства и общества. Она боится сделать шаг влево или вправо. Попыток вырваться из порочного круга иждивенчества, использовать свои собственные ресурсы и серьезный потенциал страны, пересмотреть свои возможности или воспринять новые идеи, не зафиксировано. Все, на что хватает ума, – шантажировать людей зарплатами, пенсиями, отсутствием электричества, говорить о невозможности развития и необходимости распродажи государственных активов.
Но я вернусь к депутату, лозунг которого – «Критикуешь – предлагай», и к завидному упорству, с которым он это делает уже много лет, потому как мне это надоело. Предлагать можно и нужно, когда есть во власти люди, воспринимающие новаторские идеи и озабоченные развитием страны. Когда их нет, то надо понять, что сценарий кризиса может быть только негативный. В то время, как надо принимать меры по глобальной безопасности государства, его глава наносит регулярные визиты в военизированные спецподразделения, где спецназ тренируют защищать комплексы правительственных зданий от условного противника. А противник у них один – протестующий народ, для которого у власти «всегда на один патрон больше».
Так что перед парламентом в ближайшем будущем возникнет историческая дилемма, и совсем не потому, что связано это с ратификацией соглашения. Речь идет о делигитимации парламента, которая неминуемо произойдет, если народные избранники пойдут против своих избирателей и ратифицируют соглашение в угоду кучки людей из исполнительной власти. Вот она «точка отсечения», как говорит Аслан Бжания. Он прекрасно понимает, опасается и пугает свое правительство тем, что власть вошла в критическую фазу турбулентности. Но ошибка Аслана Бжания в том, что он ищет выход из зоны турбулентности за пределами Абхазии, а искать его надо внутри. Все инструменты ему как никогда терпеливо показали, разложили и расчехлили, как любила говорить моя учительница, – разжевали и в рот положили.
Изида Чаниа, https://www.ekhokavkaza.com/a/31948889.html
