– Никита Олегович, каковы основные итоги российско-абхазского форума?

– За последнее время отсутствие прямого открытого диалога и публичной общественной дискуссии привело к тупиковым подходам в российско-абхазских отношениях.

В первую очередь, это касается экономического развития Республики Абхазия, которая формирует свой бюджет за счет российских финансовых ресурсов. Россия полагает, что необходима открытость абхазской экономической системы для российских инвесторов, как для частных лиц, так и для государственных компаний. Однако, в связи с отсутствием эффективного диалога многие вопросы находились в стадии законсервированных.

В частности, это касается вопроса отношения абхазского руководства к продаже недвижимости иностранцам. Невозможность передачи недвижимости на территории Абхазии в частную собственность иностранным гражданам сильно усложняет российским предпринимателям работу на территории Абхазии.

Второй обсуждавшийся на форуме вопрос – изменение системы налогооблажения. В настоящее время в парламенте Абхазии находится закон о входящем НДС, который увеличит нагрузку на торговые отношения и экспорт России в Абхазию на сумму почти 1 млрд рублей. Это повлечет за собой снижение конкурентоспособности поставляемых из России в Абхазию товаров.

Также обсуждались вопросы эффективности работы российских банковских структур на территории республики. Российские банки не присутствуют в абхазском банковском секторе в силу введения соответствующих квот. Во многом в связи с этим ставки кредитов для малого, среднего и крупного на территории Абхазии крайне высокие: минимальная планка – 20%. Это осложняет инвестиционный климат.

Кроме того, шла открытая дискуссия по проекту стратегии социально-экономического развития Абхазии, где, к сожалению, Россия не представлена в качестве одного из главных стратегических партнеров. Все эти и другие вопросы обсуждались и в рамках пленарных заседаний, и на главном круглом столе по инвестиционной привлекательности Абхазии, который я вел. Был открытый и эмоциональный диалог с участием экспертного сообщества обеих стран и представителей власти, причем, как проправительственных партий, так и оппозиционных. Эта дискуссия вызвала широкий резонанс, результатом явилась подготовка резолюции, в которой нашли отражение все вопросы, которые были на повестке.

– Удалось ли достичь конкретных решений по улучшению инвестиционного климата Абхазии?

– Решения были найдены по многим вопросам. В частности по закону о недвижимости диалог будет продолжен, и продолжен максимально эффективно. Мы будем выходить на проект соответствующего закона.

Также обсуждался вопрос о возможном увеличении квоты для иностранных банков на территории Абхазии. Кроме того, обсуждались вопросы, связанные с необходимостью адаптации стратегии социально-экономического развития Абхазии с учетом российского предпринимательского сообщества. Мы приветствовали принятие Абхазией закона о создании особых экономических зон туристического типа, в первую очередь, интересующего нас тем, чтобы российский инвестор открыто и надолго заходил в проекты на территории Абхазии, понимая установленные правила игры и ожидая нулевую ставку по налоговым отчислениям.

По многим вопросам были найдены пути решения, которые будут рассмотрены уже в рабочем порядке на экспертном и государственном уровне. Исходя из политической воли, которую я наблюдал от наших абхазских партнеров, я не сомневаюсь в том, что эти вопросы будут разрешены с учетом интересов каждой из сторон, и это позволит определенным образом перезапустить наши отношения и обеспечить комфорт работы российского бизнеса на территории республики Абхазия.

– Таким образом, сейчас после форума можно говорить, что наметились пути решения в этом ключе?

– Да, некоторые решения приняты, некоторые пути решения намечены.

– Можно ли говорить о конкретных сроках введения закона о недвижимости и решении других проблем?

– Я думаю, что по недвижимости открытая дискуссия будет идти в течение всего следующего года. И если мы сможем выйти на предварительное решение до конца следующего года, я считаю, что это будет большим успехом для наших российско-абхазских отношений.

– Какие факторы препятствуют разрешению покупки недвижимости иностранцам с абхазской стороны?

– Они считают, что в первую очередь целесообразно обеспечить приоритет возможности приобретения недвижимости собственными гражданами. А с учетом крайне низкой покупательной способности граждан Российской Федерации, фактически проживающих на территории Республики Абхазия (потому, что они практически все имеют российские паспорта), они предполагают, что воспользуются этим и Россия, и, возможно, недружественные страны. Я не буду называть конкретно, какие, но вы отлично понимаете, – которые с использованием различных серых схем при покупке недвижимости начнут обеспечивать системную скупку абхазской недвижимости не в интересах абхазского народа.

Отчасти абхазскую сторону можно понять, однако и у России есть весомые аргументы – Россия заинтересована в развитии Республики Абхазия, а возможность покупки недвижимости имеет существенное значение для улучшения инвестиционного климата в стране.

– А не рассматривается возможность разрешения покупки недвижимости только для россиян?

– Так вопрос не стоит, потому что это не просто обозначит приоритет Республики Абхазия в своей работе, но и фактически может оттолкнуть мир, и вообще экономически заинтересованные в работе Абхазией страны. Россия также не заинтересована в эксклюзивности в этом вопросе. Россия привыкла работать на принципах конкурентоспособности и считает, что российские граждане должны находиться в открытых, конкурентных и честных условиях при возможности приобретения недвижимости. Второй момент – оставление шлюзов только для России не снимет остроту проблемы и деятельность недружественных в отношении Абхазии государств также может быть осуществлена с использованием российских граждан.

– Какие перспективы ждут российский бизнес на территории Абхазии в случае разрешения этих проблем?

– С учетом происходящего, в силу различных причин сокращения возможности посещения российскими гражданами зарубежных туристических объектов – и в силу слабости российской национальной валюты, и в силу прямых запретов на посещения стран Ближнего Востока, включая Египет, развитие внутреннего туризма для России сейчас становится максимально приоритетным. Я считаю, что президент России в своем послании Федеральному собранию в декабре 2015 года должен будет поставить этот вопрос. Внутренний туризм – это один из драйверов роста российской экономики внутри.

– Внутренний туризм? Но ведь Россия признает Абхазию как независимое государство…

– Республика Абхазия, безусловно, является независимым суверенным государством, но при этом Абхазия исторически является местом притяжения существенного количества российских туристов, и поэтому мы воспринимаем возможность работы российских инвесторов на территории Абхазии как наши совместные планы по развитию внутреннего туризма.

Мы заинтересованы в том, чтобы абхазская экономика в конечном итоге и в достаточно близкой перспективе стала самодостаточной и перестала формировать бюджет за счет российских дотаций, стала сама обеспечивать доходы бюджета и обеспечивать высокий уровень жизни населения, не имея дефицита, покрываемого за счет российского бюджета.

Такие уникальные с экологической, климатической, религиозной и с культурной точек зрения условия – Черное море, горы, Ново-Афонский монастырь – могли бы позволить сильно увеличить туда туристический поток. К тому же, на территории Абхазии национальной валютой является российский рубль, что существенно повышает конкурентоспособность перед другими направлениями туризма. Кроме того, нас интересует возможность инвестиций в сельско-хозяйственную отрасль: мандарины исторически являются продуктом экспорта для Абхазии. Вот два базовых элемента, на которых строятся наши отношения.

– Насколько мне известно, на форуме также обсуждался вопрос поставки щебня для Крыма.

– Этот вопрос обсуждается достаточно давно. Действительно, в республике Абхазия есть карьеры с хорошим качеством щебня. Абхазский щебень целесообразно использовать не только для Крыма, но для других крупных строек, которые носят государственный или частный характер. Его цена весьма конкурентна на российском рынке, но здесь требуется государственное решение, потому что для Абхазии поставка щебня в таких объемах – это почти макроэкономический показатель экспорта.

– На территории Абхазии планировалось разрабатывать нефтяной шельф. Поднимался ли этот вопрос?

– Этот вопрос поднимался мною в рамках нашего круглого стола по инвестклимату. У абхазской стороны существует ряд вопросов по работе российской компании “Роснефть” на территории страны. Абхазская сторона обозначила свою заинтересованность в работе “Роснефти”. Компания уже реализует крупный проект на территории Абхазии по созданию сети автозаправочных станций, однако шельф является, безусловно, достаточно важным и приоритетным вопросом. Работает правительственная комиссия Республики Абхазия в дочерней компании “Роснефть-Шельф”, которая обеспечивает реализацию этого проекта. Абхазская сторона считает целесообразными возможность включения российской стороны в работу соответствующей комиссии. Мы ожидаем нахождения общих подходов и начала реализации этого масштабного проекта, поскольку объем потенциально разведанных запасов на шельфе в Абхазии может превышать или быть сравнимым с объемом запасов в Азербайджане. Пока ведется переписка, документы пересылаются, создана соответствующая комиссия.

– Есть ли у России конкуренты в плане экономического сотрудничества с Абхазией?

– Главным нашим конкурентом мы видим Турцию. Она достаточно активна с экономической точки зрения на территории страны. Это признает и абхазское правительство, которое считает возможным допуск турецких инвесторов на абхазский рынок. Россия не считает необходимым блокировать эту работу, поскольку нас с Турцией связывают правильные экономические добрососедские отношения, и мы готовы конкурировать с нашими партнерами.

– Располагаете ли вы цифрами по российским инвестициям? Какие объемы инвестиций и дотаций осуществляет Россия на данный момент?

– Объем частных российских инвестиций сейчас, к сожалению, минимален. В основном это не инвестиции, а российский экспорт продуктов питания на территорию Абхазии. В структуре экспорта существуют и строительные материалы, но сейчас они уменьшились в силу падения строительного рынка на территории Абхазии. Что касается дотаций, сейчас на инвестиционные программы в рамках комплексного плана социально-экономического развития Абхазии на 2015–2017 год ежегодно направляется порядка 4 млрд рублей.

Вторая цифра – это дотации на бюджетную сбалансированность и социалку – пенсии, пособия и иные расходные обязательства бюджета неинвестиционного характера, там около 2 млрд рублей. При этом собственные доходы составляют у абхазов около 2–2,5 млрд рублей.

Нетрудно посчитать, что бюджет республики Абхазия составляет около 10–11 млрд рублей, на следующий год он планируется к увеличению на сумму 2 млрд рублей, в первую очередь за счет административных действий по введению ввозного НДС, то есть это не инвестиционное развитие, а административное решение. Россия настаивает на инвестиционном развитии, в том числе при использовании российского предпринимательского сообщества.

– А какие у России дальнейшие планы по дотациям? Будут ли они сокращены или повышены?

– Россия повысила объем дотаций. В предыдущем комплексном плане это было 3 млрд рублей ежегодно, сейчас в год почти 5,5 млрд рублей. Это говорит о том, что Россия воспринимает Абхазию как один из приоритетов в своей внешней политике.

– Есть ли оценки, насколько могут увеличиться частные инвестиции, удастся достичь продвижения в решении проблем?

– Оценки давать рано, однако у меня никаких сомнений не существует – в случае существенного изменения инвестиционной среды в течение ближайших пяти лет можно ожидать увеличения объема российских инвестиций на территорию Абхазии в десятки миллиардов рублей. Ведь важен не просто объем государственных инвестиций. Государственные инвестиции – это решение власти о поддержке. А когда люди голосуют своим собственным рублем и рассчитывают на получение прибыли от этого всего, это является качественным определением инвестиционного климата в государстве.

– Не повлияет ли на это тяжелая экономическая и внешнеполитическая ситуация, сложившаяся вокруг России?

– Я считаю, что она как раз будет влиять в положительную сторону, ровно потому что Абхазия может быть конкурентоспособной территорией при условии эффективной работы особых экономических зон с нулевыми ставками по налогам. В отличие, допустим, от Сочи, куда были вложены большие средства и нужно эти средства возвращать, соответственно, стоимость отдыха в Сочи достаточно высока. Освобождение предпринимателей от налогов при реализации инвестиционного проекта может дать качественный и недорогой сервис на территории Абхазии, что сделает этот регион конкурентоспособным для российских туристов, которые, к сожалению, сейчас не имеют возможность тратить существенные средства на свой отдых.

– Не осложнит ли это отношения с недружественными к Абхазии странами, если Россия начнет более активно инвестировать в Абхазию?

– Россия системно, политически поддерживает республику Абхазия, и изменений в этом подходе не наблюдается. Россия лишь хочет развить частный сектор во взаимоотношениях с Республикой Абхазия, это не меняет никакого политического вектора.