Битва за прямые эфиры началась в нашем парламенте в 2017 году. Инициатором постановления, которое предусматривало «создание системы прямых трансляций» заседаний парламента выступил депутат Батал Айба. Сторонники прямых эфиров утверждали, что таким образом они добьются «объективности» при подаче информации, а противники выражали опасения в том, что постановление недостаточно проработано и есть угроза его неисполнения. Тем не менее, Постановление парламента о прямой трансляции было не только принято 8 ноября 2018 года, но и должно было вступить в силу через три месяца. Документ предусматривает создание системы аудио-видео трансляции открытых заседаний сессий парламента и электронного архива записей заседаний.
Все сроки вступления в силу постановления принятого парламентом давно прошли, а избиратели так и не дождались прямых эфиров. В чем же дело? 12 декабря я побеседовала со сторонниками «прямых эфиров» в парламенте.
Батал Айба, инициатор принятия Постановления.
Н.Г.: Батал, скажите пожалуйста, почему с заседаний сессии нет прямых эфиров?
Б.А.: В первую очередь, это постановление прошло только во втором чтении – 19 депутатов поддержало и Постановление утвердили. В нем были указаны сроки исполнения. Были жаркие споры и так далее, где-то технические споры, где-то финансовые, где-то идеолого-политические что-ли. То есть люди не высказывались на этот счет, но для меня было непонятно, почему люди отказываются делать заседание доступным.
Н.Г.: Когда вы говорите «люди», – это вы о депутатах говорите?
Б.А.: Да, депутаты. Тогда прения некие возникли на заседаниях.
Н.Г.: Это я все помню, но мой вопрос не в этом…
Б.А.: Да. Это я просто обобщено говорю. Фактически, сегодня на парламенте самом лежит ответственность за неисполнение данного постановления. То есть мы сами приняли решение, а дальше этот вопрос уже технического характера и техническое исполнение лежит на самом парламенте, на структуре управления парламента. Как депутат я с себя ответственность не снимаю, но одних моих полномочий недостаточно, чтобы повлиять на дальнейшее исполнение.
Н.Г.: Хорошо. А что вы сделали, как инициатор проекта постановления, чтобы оно было исполнено?
Б.А.: Я публично озвучил, я разговаривал с коллегами.
Н.Г.: Вы говорите о том, что вы сделали, чтобы принять проект. А что вы сделали, чтобы он был исполнен?
Б.А.: Вы помните, наверное, что, когда вопрос по бюджету рассматривался, я высказывался, что нужна некая определенная сумма средств.
Н.Г.: А какая сумма средств нужна?
Б.А.: То есть никакой определенной суммы нет. Парламент еще не определил сумму, которая необходима на проведение и установку оборудования.
Н.Г.: Почему? Полтора года прошло.
Б.А.: Ну если совсем коротко, русским словом, то нужна воля руководства парламента. Я не могу ее добиться. Это постановление касается внутрипарламентской работы, это постановление не распространяется на всю страну. Финансы – это бюджет парламента. Это внутри ты издаешь распоряжение и своими финансами управляешь. Это исключительно административное управление самого парламента в этом задействовано.
Н.Г.: Руководство, я так понимаю, это спикер Валерий Кварчия, вице-спикеры – Михаил Сангулия и Саид Харазия – мешают вам в реализации Постановления. Почему вы на сессии не вернетесь к этом вопросу и не получите поддержки депутатов?
Б.А.: Я последовательно поднимал этот вопрос, руководствуясь логическими движениями, как бы. В бюджетном комитете рассматривали этот вопрос – устное одобрение коллег я получал, в том числе и руководства, а воз и нынче там.
Н.Г.: То есть вы расписываетесь в своей полнейшей беспомощности, так как Кварчия, Харазия и Сангулия мешают вам воплотить в жизнь постановление, за которое проголосовали депутаты?
Б.А.: Я не могу сказать, что конкретно кто-то из них мешает.
Н.Г.: Но руководства другого нет.
Б.А.: Ну да.
Н.Г.: То есть они вам мешают или не мешают?
Б.А.: Я не вижу от них пока действий. Действия нужны – включить в бюджет. Сначала сделать проектно-сметную документацию.
Н.Г.: Это все должны сделать они – вы к этом уже не имеете отношения?
Б.А.: Ну да. Они должны, конечно. Я не могу вмешиваться в соответствии с регламентом – мои полномочия как депутата парламента ограничены. Моя задача вынести, получить одобрение. Дальше мои действия, кроме прийти лично и говорить там, объяснять, почему мы лично постановление не исполняем.
Н.Г.: Чем объясняет спикер Валерий Кварчия свое игнорирование постановления?
Б.А.: Отсутствием финансовых средств.
Н.Г.: Когда Вы выносили проект на рассмотрение парламента, Вы не просчитывали его стоимость?
Б.А.: Нет, здесь логика какова. Мы понимали, что есть определенные расходы, связанные с этим проектом. Безусловно. Второй момент то, что при голосовании мы фактически многие законы принимаем без финансового обоснования, следовательно, мы исходили, что в перспективе следующий год бюджетный позволит нам включить расходы, подготовленные проектно-сметной документацией в течение двух месяцев до следующего финансового года. То есть мы готовим, допустим, проект в восемнадцатом году, два три месяца готовится смета, из строительной кампании приезжают люди, дефектовку делают, смотрят все, какое оборудование надо, в какие сроки его можно установить, программное обеспечение какое нужно… Вот эти все вещи должны были быть подготовлены в течение двух месяцев, а в последующем внесены в бюджет следующего планируемого года.
Н.Г.: То есть вы хотите сказать, что, принимая постановления, вы не учитываете всех этих факторов – ни цены вопроса, ни времени на проведение работ, ни ответственных за исполнение?
Б.А.: Нет-нет. Знаете, как получается – технически это вопрос был подготовлен мною, и я не мог сам лично провести все технические инженерные работы, и это невозможно. И законом я не обязан этого делать. И второе, вопрос в том, что мы уже второй год это откладываем. Если допустим аргумент – отсутствие финансовых средств был приемлем на следующий текущий год от постановления (это был 2017 год), то сейчас мы уже переходим к бюджету 20 года.
Н.Г.: Если руководство парламента не выполняет свои обязанности, у депутатов есть какие-то способы воздействия?
Б.А.: Лично у одного депутата – нет.
Н.Г.: Минуточку. За этот проект проголосовало 19 депутатов – вас поддержало большинство депутатов, и Вы мне пытаетесь сейчас сказать, что три депутата, которые находятся в руководстве «обрушили» решение большинства?
Б.А.: «Обрушили» – Вы громкие слова говорите. Я редко такие слова использую. Но вопрос в том, что насколько я помню, Саид Харазия поддержал этот проект.
Н.Г.: Хорошо, значит два депутата, мешают реализации этого постановления?
Б.А.: Вы предлагаете мне выйти из рамок своих полномочий? Я не вижу инструмента, как можно воздействовать на решение парламента, который не финансирует…
Н.Г.: Батал, если парламент не может отстоять Постановление, принятое им на сессии, даже перед спикером, есть ли смысл существования парламента? Вы принимаете постановление, а получается, что спикер может его аннулировать? Зачем нам еще 34 депутата?
Б.А.: Как смысл существования?
Н.Г.: В чем смысл вашего голосования, если окончательное решение зависит от спикера?
Б.А.: Я считаю, что методы давления неприемлемы – это лицо парламента, лицо власти.
Н.Г.: Сколько раз на сессиях парламента вы поднимали вопрос неисполнения Постановления?
Б.А.: Более трех раз.
Н.Г.: На сессиях парламента?
Б.А.: Я озвучивал этот вопрос.
Н.Г.: На сессионных заседаниях парламента?
Б.А.: В том числе при обсуждении бюджета.
Н.Г.: На сессионных заседаниях?
Б.А.: На комитетах.
Н.Г.: А почему вы не ставите вопрос о неисполнении принятого вами постановления на заседаниях сессии, на которых присутствуют все депутаты?
Б.А.: Мы и на совещаниях все присутствуем, обсуждаем этот вопрос. Вы считаете, что мы на сессиях должны это обсуждать.
Н.Г.: Я вообще ничего не считаю, я не понимаю, почему депутаты позволяют игнорировать, принятое ими решение?
Б.А.: Я действую исключительно в рамках закона.
Н.Г.: Закон позволяет спикеру парламента отменить решение, принятое 19 депутатами?
Б.А.: Вы от обратного исходите и говорите, что мне нужно давить на кого-то из депутатов, в том числе на спикера. Я такими инструментами не пользуюсь.
Н.Г.: А зачем тогда вы предлагали принять это постановление?
Б.А.: Я рассчитывал, что наши депутаты, конечно, безусловно, захотят, чтобы их видели люди – их действия, их высказывания, чтобы это была прямая трансляция, и чтобы это в сети Интернет выходило.
Депутат Астамур Логуа, так же считает, что избиратели имеют право в прямом эфире наблюдать за заседаниями парламента.
Н.Г.: Астамур, кто виноват в том, что до сих пор не реализовано постановление парламента о прямых эфирах с заседаний сессии?
Астамур Логуа: все депутаты несут ответственность за неисполнение принятых нами постановлений.
Н.Г.: Наверное спикер в этом виноват – он же во главе парламента?
А.Л.: Только спикер не может быть виноват – все депутаты ответственны за то, что решение не исполняется.
Депутат парламента Валерий Агрба утверждает, что ответственность за неисполнение Постановления в данном конкретном случае лежит, на всем парламенте, а не на отдельном депутате. Что касается спикера, «он один из депутатов», утверждает Агрба. Поэтому, по его словам, перекладывать ответственность всех депутатов, принимавших решение, на одного из них – неправильно.
Валерий Агрба: Парламент может использовать контрольные, надзорные функции. Тем более, если этот вопрос направлен на какие-то внутренние обязательства парламента – депутаты сами должны требовать исполнения постановлений.
Н.Г.: Существует какая-то ответственность за неисполнение постановлений, принятых парламентом?
В.А.: В первую очередь, это вопрос доверия избирателей. Наверное, это самая большая ответственность перед избирателями, в том числе и на индивидуальном уровне. Не знаю, о каком конкретно неисполненном постановлении идет речь?
Н.Г.: О Постановлении, принятом два года назад, связанном с трансляцией сессий парламента – о прямых эфирах. Это Постановление парламента не исполняется. Я только что говорила с инициатором данного проекта постановления Баталом Айба, он утверждает, что в этом виноваты не депутаты, а руководство парламента, в частности спикер, который должен был решить технические и финансовые вопросы.
В.А.: Этот вопрос можно было поднять на любом заседании и выяснить, есть ли препятствия для технической реализации этого постановления. Я знаю, что многие мои коллеги и я сам выступал за прямые эфиры. Если есть препятствия со стороны каких-то депутатов, то это нужно обсудить. Я не думаю, что в этом есть загвоздка.
Н.Г.: Тогда почему в течении двух лет никто не задался вопросом – почему не исполнено постановление парламента. В парламенте есть какая-то система, благодаря которой вы осуществляете контроль за исполнением своих постановлений?
В.А.: В некоторых странах есть специальный комитет по регламенту, который следит за исполнением, прохождением и реализацией постановлений. У нас, к сожалению, такого нет. Есть регламент, но координирующего такого комитета или комиссии нет. Кстати, хорошая идея, наверное, правильно было бы какую-то комиссию создать. Вот я, например, дважды выносил проект по депутатской этике, но, и в пятом, и в нынешнем созыве не находил поддержку. Потому что есть такие положения, которые предполагают большую ответственность.
Н.Г.: Можно сказать, что сегодня нет механизма, который обязывал бы депутатов нести ответственность за принятые решения?
В.А.: Нет. Действенного механизма нет.
Н.Г.: А индивидуальная ответственность предусмотрена?
В.А.: Нет, парламент коллективный орган. И ответственность, соответственно, коллективная.
Изида Чаниа
