Свобода слова – неотъемлемое право человека, закрепленное в Конституции Абхазии, а также во Всеобщей Декларации прав человека, в Международных Пактах об экономических, социальных и культурных правах, о гражданских и политических правах, других общепризнанных международно-правовых актах.

В соответствии с Конституцией нашей республики: «каждый человек имеет право на свободу частной жизни, личную и семейную тайну, защиту чести и достоинства, свободу совести, вероисповедания, творчества, мысли, слова и убеждений».

И действительно в нашей стране, можно говорить и писать об экономическом, социальном, политическом положении дел, о правительстве, президенте, не беспокоясь о последствиях.
С появлением социальных сетей, в частности Facebook, этот процесс приобрел совершенно неконтролируемый характер. К простому высказыванию личного мнения добавились оскорбления и нецензурная лексика анонимов в адрес политических и общественных деятелей, простых людей.

Это ли свобода слова? Так, в «Декларации прав человека и гражданина» свобода трактуется как возможность «делать все, что не наносит вреда другому: таким образом, осуществление естественных прав каждого человека ограничено лишь теми пределами, которые обеспечивают другим членам общества пользование теми же правами». Многие либеральные мыслители отмечали важность обучения культуре свободы слова. По их мнению, ведение дискуссии с целью установления истины и терпимое отношение к альтернативным точкам зрения способствует прогрессу и согласию в обществе.

Зачастую, именно культуры свободы слова и нет в нашем обществе, по крайней мере, у той его части, которая активно пользуется социальными сетями и скрывает свою личность под анонимными никами, прикрываясь правом на свободу слова и самовыражения.

А тем временем, журналисты, работающие открыто и публично, подвергаются давлению, как со стороны власти, так и со стороны ее оппонентов.

Так, первым прецедентом стал суд над журналистом Антоном Кривинюком. В своей статье Кривинюк назвал российско-абхазскую сделку по железной дороге аферой века. Президент Сергей Багапш обвинил журналиста в клевете. Было возбуждено уголовное дело, и всем, думаю, очевидно, что выиграть дело журналист при таком раскладе не мог – он получил два года условно.

Периодически, кому-то из журналистов поступают угрозы за ту или иную публикацию – это бывают и заинтересованные предприниматели и криминальные лица (посещать заседания суда журналистам зачастую опасно, если не для физического, то для психологического здоровья), и недовольные политики или их родственники.

Совсем недавно, на нашу коллегу Елену Заводскую было оказано беспрецедентное давление. Заявление журналиста поступило в УВД, но прошел уже месяц, а реакции от правоохранителей, так и не последовало.

К сожалению, сегодня журналисты самостоятельно «отстаивают» свое право на свободу слова, фактически, без поддержки со стороны общества и коллег. Не реагируют на нарушение прав журналистов прокуратура, и омбудсмен, депутаты парламента, глава государства.

Лишь за редким исключением небольшая группа журналистов подписывает заявление в поддержку своего коллеги или посещает судебные заседания.

Одним из самых нашумевших судебных дел против журналиста стало дело экс-министра внутренних дел, ныне депутата парламента Рауля Лолуа против журналиста Изиды Чаниа.

Чаниа в своем блоге на «Эхо Кавказа» «Абхазов испортил кадровый вопрос» описала штурм здания МВД в июле 2016 года. В тексте нет имен, но Рауль Лолуа воспринял описание событий, как намек на себя и подал сперва заявление о клевете, которое МВД отклонило по причине необоснованности, затем, в рамках гражданского судопроизводства, иск о защите свой чести и достоинства, а также деловой репутации.

«Иск Лолуа ко мне абсурден, но дело даже не в этом, в жизни достаточно часто случаются абсурдные вещи, действия, люди. Для меня удивительно другое – что абсолютно необоснованный иск полтора года рассматривается в суде – отвлекают от работы судей, адвокатов, журналистов. А между тем, в тексте нет оскорблений, как впрочем, и самого Лолуа. И уж тем более я не удостоила ни одного человека находившегося у здания МВД чести быть описанным, постольку поскольку много лет работаю в СМИ и прекрасно знаю, как принимаются «политические решения».
Но неотъемлемая часть нашей профессии, профессиональная обязанность гарантированная нам законами – право на описание событий, на выражение собственного мнения, суждения. Без этого не может быть СМИ. Поэтому я и считаю, что судебное разбирательство по необоснованному иску на самом деле говорит об уязвимости журналистов, и мы (я все же продолжаю говорить о неком журналистском сообществе, хоть, как показала жизнь, его не существует) – журналисты, столкнулись с прецедентом, когда нас судят за описание событий, за намеки, за выражение своего мнения, своей позиции.
Ни в одном обществе, претендующем на демократичность, такое невозможно. Конечно, я буду судиться до победного, потому что это не мое личное дело – от его исхода зависит судьба абхазских СМИ. Если я проиграю, то это будет означать только одно – журналисты приравнены к «переносчиками» официальной информации. Такая профессия мне неинтересна. Если мои коллеги согласны на такие условия существования в профессии, а общество и власть решили, что безликие СМИ – это то, что нам надо, то я предлагаю парламенту внести поправки в Конституцию, в закон о СМИ и так далее. Так, по крайней мере, будет честно», – прокомментировала Чаниа.

Лишь небольшая часть журналистов поддержала Изиду Чаниа. Кто-то не посчитал, что это дело – попытка ограничить свободу слова, кого-то с Лолуа связывают родственные или дружеские отношения, а кто-то просто «перестраховался».

Так, свобода слова оказалась нужна лишь группке журналистов, рьяно отстаивающих свое конституционное право на профессию.

Из всего сказанного можно сделать вывод, что свобода слова, право на выражение мнения – это конституционное право придуманное законодателем для анонимов, и оно не распространяется на журналистов открыто, под своими именами, выражающих свое мнение.

Ольга Джонуа