Уходящий год я бы назвала годом разрушенных иллюзий, не только для нашей страны, но и для всего мира. И дело не столько в пандемии, которая победным маршем обходит планету, а в том, как реагируют на вызовы времени разные страны.
Мы держались дольше, чем другие, чему способствовали введенные в самом начале пандемии ограничительные меры и закрытие границ. Однако к сентябрю терпение власти иссякло, и она решила «догнать» курортный сезон. Туристов заехало много, но никто не делал сравнительного анализа доходов, поступивших от курортного сезона и расходов, которые по сей день несет страна из-за разгула пандемии, но уверена, что цифры не в пользу решения, принятого правительством.
К непродуманному открытию границы прибавилась нерасторопность властей, которые медленно реагировали на отсутствие необходимого медицинского оборудования, тест-систем и условий для лечения больных. Поэтому число заболевших растет и приближается к 4% от численности населения, умерло более ста человек и пандемия, похоже, не собирается отступать. Действия по борьбе с пандемией носят спонтанный характер, нет и контроля за соблюдением введенных мер безопасности. Ставка на сознательность населения не приносит впечатляющих результатов. Незадолго до Нового года диагноз COVID-19 был поставлен и президенту.
Информацию пытались не оглашать, но отмена «чайной церемонии», на которую к президенту пригласили журналистов, вызвала так много версий о состоянии здоровья Аслана Бжания, что его пресс-служба спустя сутки предпочла сообщить о болезни главы государства, по следам телеграмм-каналов. Это стиль, который свидетельствует о степени закрытости нашей власти: пресс-службы обычно либо опровергают, но чаще «уточняют» информацию, которая уже у всех на устах. В данном случае пресс-служба настаивает, что заболевание проходит в легкой форме и президента не вывезли из страны.
Такая закрытость характерна не только для администрации президента, но и для всех остальных государственных органов. Так произошло на выходные в селе Адзюбжа. Сотрудники МВД в масках, выломав входную дверь, ворвались рано утром в дом, в котором проживает женщина с тремя детьми, один из которых инвалид. Положив мальчиков на пол и держа на прицеле, правоохранители провели обыск и, не найдя того, что искали, покинули дом, не оставив ни имен, ни фамилий, не объяснив цели раннего «визита». Конечно, информация расползлась по соцсетям, и здесь любопытна реакция руководства МВД на сообщение о том, что возмущенные жители села проводят митинг – грозное напоминание, что митинг не санкционирован и его организаторы будут нести ответственность за его проведение. А затем сообщение, что эта информация является фейковой, и министр внутренних дел Дмитрий Дбар приносит публичные извинения жителям села, пообещав потерпевшим ремонт, и на следующий день потерпевших засыпали подарками от МВД – мебель, телевизор. Оправдать своих сотрудников министр попытался словами об «оперативно-розыскных мероприятиях» по поимке преступника. Районная прокуратура также объявила, что проведет расследование. Кто из сотрудников участвовал в этой «антитеррористической акции», конечно же, осталось тайной. Надо полагать, что тайной останется и ответственность, которую понесут (а вернее не понесут) милиционеры, нарушившие закон.
Но от частностей, которые, на мой взгляд, характеризуют уровень закрытости власти и выборочность при применении законов, к общим тенденциям. Беспомощность властей и их очевидная недееспособность, бездарная внешняя и экономическая политика, отсутствие борьбы с коррупцией, непротиводействие насилию на государственном уровне, безнравственное отношение к пенсионерам, к образованию, к здоровью общества, кумовство при решении кадровых вопросов и многое другое, с чем мы столкнулись в уходящем году, лишили наше общество иллюзии, что для хорошей жизни достаточно выбрать хорошего президента. Это самый важный вывод, урок, который, как мне кажется, усвоили все: мы стали заложниками суррогатной системы государственного устройства, частично доставшейся нам в наследство от СССР, а частично скопированной у других стран. Громоздкая и неподвижная, она прожирает все финансовые ресурсы и национальные богатства, а судьба страны полностью зависит от царька, которого на европейский манер назвали президентом, но наделили такими полномочиями, что он может спокойно существовать в параллельном мире, не прислушиваясь к мнению общества. И это становится опасным, так как глава государства начинает работать не для страны и народа, а для того, чтобы сохранить свою должность, а значит, еще больше увеличивает преданную себе свиту чиновников, вопреки всем законам арифметики. Многочисленные чиновники дублируют друг друга на республиканском и муниципальном уровне и создают систему, в которой никто не несет ответственности.
В благополучных странах не живут с таким размахом. Недавно я сравнивала Абхазию со Швецией. Оказалось, то, что позволяет себе бедная Абхазия, богатая Швеция себе позволить не может. Мы во всем впереди, даже в праздниках. Не вдаваясь в тонкости избирательной системы, отмечу, что при населении в 40 раз больше чем в Абхазии, представленность шведских граждан в парламенте в несколько раз меньше, чем абхазских, так как на каждого депутата в Швеции приходятся более 20 тысяч избирателей, в Абхазии на каждого депутата в среднем около 4 тысяч избирателей. В 10 миллионной Швеции 9 партий, в 250 тысячной Абхазии – 10 партий. Территория Швеции 400 тысяч кв. км и в Швеции 21 район, территория Абхазии 8 тысяч кв. км и у нас семь районов плюс столица. Эту статистику можно детализировать, сопоставив численность населения с количеством чиновников, бюджетные ресурсы, которые тратятся на содержание чиновников и депутатов. И здесь мы будем далеко впереди. А уж по ворам в законе мы абсолютные лидеры. Вот потому и живем без света, воды и с громадными долгами.
Конечно, президент может продлить на некоторое время свое нахождение во власти, отправив правительство в отставку, но кардинально это ничего не изменит. Чтоб по одежке протягивать ножки, нужно менять систему. Или опять президента , чтобы понять, что нужно менять систему? И так до тех пор, пока количество в один прекрасный день не перерастет в качество.
Изида Чаниа, “Эхо Кавказа”
