22 октября гостем Биографического салона была журналист Фатима Кутелия.

Когда началась война Фатима была на работе. Узнав об этом, мужчины сразу отправили женщин домой. Фатима тоже ушла домой, там ее ждали маленькие племянники.

Дома она застала у себя дальних родственников, которые не могли выбраться из Сухума и вернуться домой в Тамыш. Они попросили немного погостить, надеясь, что через пару дней все нормализуется, и они смогут спокойно уехать.

«Это сейчас мы знаем, что была война, а тогда думали, что дня два-три и все закончится», – рассказывает Фатима.

Кроме того, к ним все время заглядывали соседи-грузины и спрашивали, все ли дома. Утром за все семьей приехал брат Фатимы. Он не дал взять с собой вещи, чтобы соседи не заподозрили, что вся семья уезжает.

«Он сказал мне, чтоб я оделась похуже. Я поступила так, как он сказал. Я была во вьетнамках оранжевых, с тех пор я оранжевый цвет ненавижу! Я надолго осталась в этих вьетнамках», – смеется Фатима.

Всей семьей они поехали в сторону Эшеры. По дороге Фатима видела наших военных. Оружия у них не было.

Брат оставил Фатиму с семьей в Эшере, а сам уехал. Но она не могла долго оставаться в неведении и пошла на мост. Фатима говорит, что даже не осознавала тогда, насколько это было опасно.

Чуть позже Фатима с племянниками и невесткой попала в Джирхву к дальним родственникам. Она вспоминает, что условия там были тяжелые, есть было нечего. В огороде росли помидоры, их и ели – сырыми, вареными, жареными.

Но труднее всего было, по словам Фатимы, то, что она не знала, где ее родные – мама, папа, брат – и, что с ними. Чтобы узнать хоть какие-то новости Фатима почти каждый день ходила из деревни в Гудауту. Она вспоминает, что не чувствовала усталости, главное было узнать, как обстоя дела. Вся деревня ждала ее возвращения.

О том, что Фатима находится в Джирхве, узнал ее дальний родственник. Он приехал и забрал Фатиму с семьей к себе в Гудауту.

«Знаете, как война сближает», – рассказывает Фатима.

Но она все равно не могла оставаться в стороне и пошла искать своих коллег с телевидения. Фатима была очень рада, когда нашла их в Гудауте. Журналистка рассказывает, что работа военного корреспондента сильно отличается от работы в мирное время – никто не выбирает, что снимать, с кем идти на съемки и когда.

Фатима рассказывает, что во время войны телевидение имело огромное значение. Оно было фактически единственным источником информации. Все с нетерпением ждали выпуска новостей. Вся деревня собиралась в доме, где был телевизор.

Журналистка вспоминает, что однажды она попала в дом, где только родился мальчик.

«Его назвали Владислав. Тогда всех мальчишек так называли», – говорит журналистка.

По словам Фатимы, в доме не было ничего для ребенка. Она попросила сделать по телевидению объявление, чтоб помогли, кто, чем может.

«Я помню, как с деревни принесли агару», – улыбается Фатима.

Журналистка рассказывает, что снимали тогда все – рождение, похороны, наступления армии.

«Конечно, никто не мог опередить Эмму! Она всегда первая вызывалась идти на передовую», – смеется Фатима.

Однажды, в одном из отрядов, Фатима нашла парня, с которым она встречалась. Ей сказали, что он контуженый. Но девушка толком не понимала, что это значит. Но, когда она подошла к молодому человеку, он не узнал ее.

«Я запомнила его ботинки. Почему-то они были с дыркой. Видимо, они столько ходили», – вспоминает Фатима. – «Сейчас этот парень мой муж. У нас двое детишек».

Тяжелее всего Фатиме говорить о брате. Он погиб 27 сентября во время освобождения Сухума.

«Прошло 22 года, но не было такого дня, чтобы я не вспоминала моего красивого, моего сильного брата», – с грустью рассказывает Фатима.

«Я вам одно хочу сказать, война – это плохо. Внутри ломается все, и эту рану не залечишь никогда».

Ольга Джонуа