Интересная деталь, в которой черт даже не кроется, а откровенно сидит на шее, свесив ноги: несмотря на требование закона к составлению российско-абхазских международных документов – на абхазском и русском языках, – абхазского варианта соглашения не существует по сей день.
Напомню, что соглашение о передаче в собственность ФСО России госдачи «Пицунда» было подписано правительством втайне от общественности и парламента в январе нынешнего года. И теперь, после смены состава парламента (после выборов), поступило на ратификацию в законодательный орган. То есть президент переложил ответственность за подписание этого соглашения на коллективный разум – парламент. С момента, когда общественность узнала о соглашении, сам президент и все структуры власти заняты только лоббированием данного документа. Аргументы несостоятельные – так было в СССР, мир на грани третье мировой. Тем временем в Абхазии никто не сомневается, что данное соглашение лоббируется в интересах российских олигархов, попавших под санкции.
Для реализации этой цели президент и правительство обрабатывают депутатов парламента всех вместе и каждого по отдельности, собирает у себя в кабинете глав администраций, чекистов и милиционеров, ездит по районам, встречается с Общественной палатой, представителями оппозиции и даже с ветеранами грузино-абхазской войны. Так Аслан Бжания всеми имеющимися у него силами пытается внедрить в общественное сознание мысль, что, не получив подарка в виде Пицунды, Россия откажется от всех международных договоренностей и обязательств как в области безопасности, так и в социальной сфере. Одновременно президентом и его сторонниками готовятся «меры безопасности»: объявлено об антитеррористических учениях в непосредственной близости от парламента, там же экстренно возводится бетонная стена, которая должна придать уверенности депутатам при голосовании по вопросу ратификации. В ряду «безопасных мер» крайне безнравственно выглядят попытки не выпустить из ДНР распиаренного на всех российских каналах героя Донбасса и ярого оппонента президента Ахру Авидзба. У Авидзба, который по иронии судьбы три года назад привел к власти Бжания, свергнув его предшественника, нет гражданства ДНР, но есть гражданство России и Абхазии, и действия пограничников, препятствующих возвращению гражданина на родину, свидетельствуют о непоколебимости президента Бжания в данном вопросе.
Действительно, абхазский президент так увлекся лоббированием интересов российских олигархов, что не замечает не только протестных настроений в обществе (которые, видимо, рассчитывает подавить силой), но и то, что он выпал из абхазского пространства и «национальной повестки» (как заметил на встрече с ним один из лидеров оппозиции) – один за другим его покидают верные соратники (во власти и вне ее), сторонники и единомышленники. Если внимательно посмотреть на собрания, которые Бжания проводит, в том числе и с общественностью, то несложно заметить, что это одна и та же свита, которая редеет от раза к разу.
Так что никто не спорит с послом России в Абхазии Михаилом Шургалиным. Да, земельный вопрос – это лакмусовая бумага и не только для Абхазии. И этот опыт не нуждается в повторном эксперименте – его результат предопределен. Но раз уж мы заговорили о химических процессах, то в данном случае я бы привела другую параллель: Пицунда стала катализатором событий, без которых невозможно продвижение. Эти процессы замедлила, но не остановила пандемия и другие объективные обстоятельства. Потому что смена политической элиты – это не прихоть лидеров оппозиции или НПО, а запрос времени.
Именно об этом свидетельствует активизация молодежи, которая родилась и воспитывалась в свободной стране, не обременена рабской психологией и мышлением «автономщиков». Впервые за несколько десятилетий молодежь выступила самостоятельно – не подтанцовывая политикам, не образуя «крыльев» в проправительственных или оппозиционных партиях, транслируя только собственные мысли и чувства. И мне понятна злость, с которой на участников сухумского шествия накинулись возродившиеся из небытия провластные анонимы, сторонники президента и чиновники, обвинившие граждан своей страны, возразивших против отчуждения земли, в прогрузинских и прозападных настроениях, в отсутствии морально-этических норм.
Между тем негодование в адрес молодых людей – на мой взгляд, самый интересный момент в пицундской истории. Ведь они не выбивали двери и окна в администрации президента, не перекрывали дороги и не жгли покрышки, никому не угрожали. Они даже не потребовали отставки президента и правительства, а свою акцию (о боже, такое возможно?) согласовали с администрацией города. Но у власти такой испуг, словно на улицу вышло не полсотни мальчишек и девчонок с патриотическими плакатами на картонных листах, а террористическая группа, вооруженная современным оружием. За полвека нахождения во власти наша политическая элита не заметила, что их карета давно превратилась в тыкву, а молодежь, выражающая свое мнение, – это символ нового времени.
Изида Чаниа, Эхо Кавказа
